Если «61-ое шоссе» — та дорога, по которой мы движемся, то песня «Из Бьюика шестой модели» (автомобиль фирмы Бьюик с 6-цилиндровым двигателем, впервые выпущенный в 1914 году и к моменту написания песни окончательно перекочевавший на свалки – прим.перевод.) — то средство, в котором мы путешествуем. «Белая полоса посреди шоссе раскатилась и взлелеяла наши левые колеса, будто решив твердо придерживаться нашего настроя. Дин, одетый зимним вечером в одну футболку, склонил над рулем свою мускулистую шею и рванул по шоссе («В дороге» — культовый роман Джека Керуака – прим.перевод.). Напоминая маниакальный способ вождения, присущий Мориарти (персонаж того же романа – прим.перевод.), эта песня быстра и со своими тремя минутами и 19 секундами (3:06 в моно-версии) кратчайшая на альбоме.
Будучи более крепким приложением к «Беззаконному блюзу», «Бьюик 6-ой модели» является сюрреалистическим образчиком на пути блюзовой традиции. Он получает начальный пинок от еще одного барабанного раската Бобби Грегга (хоть и не такого поразительного как на «Сорной траве»), срывающегося прямо со старта и нигде не замедляющего своего темпа. Невыразительные выкрутасы соло-гитары Блумфилда, подобные хромированной окаёмке, лишь подбираются к инструментальной части, дабы сверкнуть, как следует (и еще в напоминающих скольжение Бэтмэна пассажах концовки). Но – закатим метафору – настоящая трансмиссия этой машины в повышающе-понижающей партии баса — облегченной среднебыстрой вариации на традиционную буги-вуги тему, которая одновременно стремится и сдержать, и яростно ускорить мелодию. Песня была записана 30 июля (во время сессии сравнительно нетрудной ввиду проделанной в предыдущий день работы), когда, как соглашаются многие источники, рабочим басистом был Харви Голдстайн. А, если бы это был по-прежнему Русс Савакус, мы могли бы, по крайней мере, сказать: он, что ли так серьезно подучился спустя день после своих «выходок».
Наиболее неприкрыто произошедшая от блюза эта песня с «61-го шоссе» занимает свое место в ряду, протянувшимся от «Вдоль по шоссе» (“Down the Highway”) с диска «Боб Дилан на свободном ходу» через «Закладывая время свое» (“Pledging My Time”), «Еще один уикенд» (“One More Weekend”), «Встреть меня поутру» (“Meet Me in the Morning”), «Мирного человека» (“Man of Peace”) и далее до «Блюза одинокого дня» (“Lonesome Day Blues”) с альбома 2001 года «Любовь и Воровство» (“Love and Theft”). Автор частенько демонстрировал свою задолженность перед музыкой прошлого — «Любовь и Воровство» это виртуальный каталог традиционных американских стилей – но далеко не все жанры представляются так прочно укоренившимися в его почти пятидесятилетней карьере как сельский блюз: почти в каждом альбоме содержался по крайней мере один блюзовый номер. Обсуждаемая вещь, несмотря на стандартную 12-тактовую структуру, вовсе не дань форме. Когда певец подмечает, что его возлюбленная «ходит как Бо Диддли», это не просто упоминание известного имени, а стяг преданности одному из прародителей автора. (На сентябрьском концерте в Голливудской Чаше эта строчка превратилась в «ходит как Рембо» (в 36-летнем возрасте А.Рембо ампутировали ногу – прим.перевод.)
Блюзовая традиция в «Бьюике 6-ой модели» проявляется иным способом. На «61-ом шоссе» она очень близка любовной песне, однако, как и во многих подношениях блюзу, ее элементы, чем слаще, тем сильнее горчат: любовь в блюзовой идиоматике может быть земной и эротичной, но чаще горестной, мстительной, даже убийственной, и почти никогда однозначно радостной. «Девушка из Северной Страны» (“Girl from the North Country”) с диска «Боб Дилан на свободном ходу» звучала тоской по Бонни Бичер, а «Что тут думать» любовно распекала Сьюзи. «Любовь минус ноль» с альбома «Принося все это домой» мягко выставляла Сару за дверь, а «Блондин на блондинке» поставил ее во главу углу в «Грустноокой леди». На «61-ом шоссе» Дилан словно взял передышку в деле рассмотрения конкретных персонажей и переключился на всепоглощающие внутренние видЕния, но не в «Бьюике 6». В нем перелопачивается редчайший проблеск того, как может выглядеть любовь в Разоренном Ряду, создаются окутанные тьмой владения «Видений Джоанны» и сухие сексуальные махинации песенки «Она принадлежит мне» уже выглядят на поверку довольно приятными.
Завел я тут на свалке бабу, она в заботах о моем малыше
Она мне душу греет, тело прячет – ведь коп всегда настороже
И этот ангел авто-свалки всегда горбушкой хлеба насладит
А, если я заумираю, она меня, блин, одеялом снабдит
Однако из-под мрачного декора и выслеживания цыганского табора «Бьюик 6-ой модели» шлет честное и простое послание: его «задушевная подруга», его «ангел со свалки» заботится о нем, не меньше, чем о себе («Она хранит этого 410-го, целиком нагруженного свинцом» — отмечает коварный коп из «Блюза 32-20» Роберта Джонсона), и в этом смысле она отличается от его окружения «женщин с кладбища». А если он пострадает, то его мусорная Флоренс Найтингейл (знаменитейшая сестра милосердия и общ.деятель Великобритании – прим.перевод.) вновь вернет его к жизни – или, в худшем случае, натянет одеяло на остывающее тело. Бесси из песни Робби Робертсона «В верховьи Калечного Ручья» («Up on Cripple Creek») не столь уж отдаленная ее кузина, скорее попросту подростково-пубертатная мечта.
Со всеми должными оговорками мы не можем не заметить в «Шестом Бьюике» множество скрытых следов взаимоотношений Боба с Сарой Лаундз, с которой он познакомился в конце предыдущего года с помощью жены Альберта Гроссмэна – Сэлли. Родившаяся в 1939 году Ширли Нозниски развелась с модным фотографом Гансом Лаундзом, от которого у нее осталась маленькая дочь, и проживала в Отеле Челси, где вскоре Дилан забронировал номер и для себя. Хотя к этому моменту и брак Сары с Лаундзом, и взаимоотношения Боба с Джоан Баэз исчерпали себя, эти встречи, похоже, ускорили соответствующие разрывы.
Привлекательная брюнетка, служившая моделью, снимавшаяся в Игруне, потом работавшая на Тайм, Лайф (где повстречала Д.А.Пеннибэйкера и помогла ему не спеша восстановить весь документальный ряд фильма «Не оглядывайся назад»), Сара заслужила такую оценку: «когда Боб встретил ее, это была крайне мистическая цыпочка, приверженная всяческим восточным религиям». Ее безмятежная натура и «спокойная отстраненность», а также тот факт, что она «воспринимала его таким, каким он был, не стремясь настроить себя на волну Великого Б.Дилана», видимо, стали основными привлекательными для Дилана факторами. «Она была довольно скрытной личностью,- выразился Дилан восхищенно.- Ей не нужно было быть на сцене, на любой сцене, чтобы ощущать себя счастливой». В песне «Любовь минус ноль» он написал, что его любовь «говорит, как тишина».
Если верить Сэлли Гроссмэн, по тем же причинам Боб держал в секрете их отношения не только до, но и после свадьбы в ноябре 1965 года: «Ему не нравилось, когда люди совали нос в его семью или в то, что было ему по-настоящему близко. Если уж отношения с Сарой стали серьезными, то она должна была оставаться никому не известной… Он уже имел опыт донельзя публичных взаимоотношений [с Баэз], что вытанцевалось плоховато, не так ли?» Пароль новых отношений – секретность и молчание, и друзья, знавшие эту пару, говорили, что некоторые строчки в «Шестом Бьюике» — особенно «она меня не раздражает / и в болтовне ее бывает штиль» — идеально отражают поведение Сары. То же и относительно ее живительной натуры. «Если бы не Сара, я думаю, вопрос стоял бы лишь о моменте, когда он загнется»,- заметил Бернард Пэйтурел, бывший тогда личным секретарем Дилана.
Допустим, влипну в ДТП, как говорится, у пропасти зависну на краю
Она примчит по скоростной, я буду ею загипсован и зашит
Через год после того, как он спел эти строчки, буквально день в день, Боб сделал сальто на своем мотоцикле и сломал несколько шейных позвонков. Сара, шмякнувшаяся на дорогу позади мужа, доставила его к докторам.
Поскольку основной идее песни была придана фамильярность и простота подачи, не удивительно, что «Шестой Бьюик» записали за очень короткое время: известно всего два дубля, один из которых оказался на стандартном релизе, тогда как другой вошел в японское издание «61-го шоссе», где и пребывает до сих пор. Во многих отношениях идентичная официальному варианту, альтернативная версия тем не менее отличается (и слегка утомляет) бип-боповыми пассажами Блумфилда и несколько менее уверенным вокалом Дилана. Вместо барабанного боя Грегга она открывается несколькими тактами солирующей губной гармошки, напоминающей «Вновь на дороге» (“On the Road Again”) – еще одну песню, которая, возможно не случайно, старается извлечь любовный интерес певца из своего нездорового окружения.
«Шестой Бьюик» катит подобно прочим любовным песенкам, но, контрастируя с общепринятым тогда «солнечным путешествием», только по мрачной стороне пути. Его рабочее название – «Принцесса-лунатичка» — придает той же самой основной сцене совершенно иную окраску: тут – опасная территория, ландшафт руин и даже «задушевной маме» там не все в нюх. «Эта женщина с кладбища», может быть, и очень далека от «Этого волшебного момента» (“This Magic Moment”) (слащавый хит 1960 года Дока Помуса и Морта Шумана – прим.перевод.), однако в очень большой степени отражает образ любви, запечатленный на «61-ом шоссе», как впрочем и на Главной Улице.