ВЯЛЫЙ ПАРАД

Одновременно и вводящий в заблуждение, и выдающийся «Вялый парад» раскрывается, как грандиозная диковинка в карьере «Дверей».

Фото: Музыканты  за стеклом частично разбитой рамы. Подпись под фото: Во время записи «Вялого Парада» обнаружились трещины на стекле. Отличные друг от друга идеи участников группы о том, в каком музыкальном направлении предстоит развиваться ансамблю, стали похоронами совершенного взаимопонимания, объединявшего прежде четверку «Дверей».

К весне 1969-го «Двери» превратились во множество разных ансамблей: ценность и важность их музыки менялись в зависимости от того, кто ее слушал.

Наряду с еще остававшимися упорными последователями наиболее мрачных апостольских посланий, типа «Конца» и «Странных дней», были и такие фанаты, для которых «Двери», как герои андеграунда, оказались развенчаны выпуском диска «Ожидая солнце».

Однако были еще и свеженькие фанаты-новички, торчавшие от песни «Привет. Люблю» и сделавшие «Ожидая солнце» Альбомом № 1. Для них Джим и группа были по-прежнему волнующими поп-идолами.

Для самих музыкантов прибыль, принесенная Альбомом № 1, стала возмещением судебных споров, окруживших их мартовское появление в майамском аудиториуме «Обеденного Островка». Пришпоренный представлениями активистского, экспрессионистского «Живого театра» Джулиан Бек и взбодренный алкоголем Джим выскочил на сцену и, в зависимости от того, какого свидетеля Вы выслушали, совершил (или не совершил) публичное чествование своей «ящерки». Так или иначе, но, в конце концов, он был обвинен в похотливом и распутном поведении, непристойном обнажении, публичном сквернословии и публичном появлении в состоянии, оскорбляющем человеческую честь и достоинство.

Самозваные судьи от рок-прессы использовали майамский бурлеск, чтобы провозгласить Джима Моррисона надоедливым фигляром: по их мнению, история «Дверей» закончилась. Отчеты газет о шокирующем шоу в Майами и его ужасных последствиях подталкивали родителей по всей стране поверить, что Джим Моррисон – жуткая помесь Хамельнского Крысолова и самого Дьявола (когда хамельнцы не заплатили крысолову за его услуги, он увел из города всех детей — прим.перевод.).

Очевидно, «Двери» не могли осчастливить всех, но июльским выпуском «Вялого парада» они продемонстрировали, что могут, по крайней мере, ошарашить любого. Ни друзья, ни враги не были вполне уверены в том, как следует интерпретировать эту пластинку.

Во-первых, несмотря на более чем годовой отрыв от предшественника, «Вялый парад» предложил тревожное количество материала, ставшего уже привычным после выпуска синглов, содержавших «Коснись меня», «Дикорастущее дитя», «Желанная, греховная», «Скажи всем людям» и «Беспечная поездка». Во-вторых, стилистические поиски группы, казалось,  к добру или нет, но «эволюционируют» временами в перепроизводство гладкости — «Вялый парад» увидел командную игру ансамбля с оркестровыми струнными и духовыми. В одной мелодии присутствует даже сельская скрипочка. Но, если группа не всерьез совершает столь недостойные художественные эскапады, то это выглядит, будто ансамбль белокожего блюза с турбо-поддувом, попал в полный штиль.

— Типа, все вышло из-под контроля и потребовало слишком много времени на свое воплощение,- сказал Моррисон.- Это растянулось на девять месяцев. Альбом должен был стать книгой связанных вместе историй, создающей что-то типа единого ощущения и стиля, в этом-то и недостатки «Вялого парада». (1969-ый – год зарождения повальной моды на «концептуальные» альбомы – прим.перевод.)

— Нам он понравился, но, казалось, больше – никому,- пожимал плечами Робби Кригер.

Сведение «Вялого парада» воедино ни для кого не оказалось слишком радостным. Ансамбль приступил к работе в ноябре 1968-го и не мог закончить ее вплоть до июля 1969-го. «Ожидая солнце» потребовал шести месяцев, но проклятье студийной работы хотя бы перемежалось множеством живых выступлений.

После фиаско в Майами «Двери» стали по существу студийной группой, но из-за растущей ненадежности Моррисона и студия больше не была счастливым местечком.

— После третьего альбома Джим по-настоящему утратил интерес,- рассказал Пол Ротчайлд БЭМу в 1981 году.- Он хотел делать другие вещи. Писать. Лицедействовать. Идея быть ведущим певцом «Дверей», казалось, пришла к нему не в доброе время. Стало очень трудно втянуть его в процесс производства. Когда мы делали «Вялый парад», то заполучить Джима было не легче, чем рвать зубы.

— К этому моменту все трещало по швам,- говорит Билл Сиддонз.- Они утратили статус ансамбля. Джим крушил машины, подвергался арестам, вздорно вел себя, и никто бы не поверил в дружбу, на которой был заложен ансамбль. Как менеджер, я никогда не знал, что принесет мне очередной телефонный звонок, и что с ним делать, когда он поступит.

Тогда как песни типа «Коснись меня» знакомили с новым уровнем музыкальной отшлифованности, сам Моррисон начал приобретать все более разухабистый внешний вид. Он позволил своему кряжистому облику – почти истощенному в первые времена группы – обрести уютную округлость (а вследствие неумеренной жратвы и набрать лишний вес). Грива рок-звезды, когда-то созданная стилистом Джэем Сибрингом, пришла в полный беспорядок, и в мае 1969 года, когда группа появилась на общественном телевидении специально для углубленного интервью и премьеры некоторого материала из «Вялого парада», Моррисон внезапно представил густую бороду внушительных размеров. (В то время Патриция Кеннели Моррисон в журнале Джаз и Поп приписала облику Моррисона «Обузу Че Гевары»)

Джим устал быть рок-звездой, а ансамбль устал беспокоиться за Джима, однако дух глубокого взаимопонимания, сведший их вместе, временами прослеживался. Джим, Рэй, Робби и Джон все еще могли как следует оттянуться на джэмах, обычных для поры «Лондонского тумана».

Ближе к концу сессий звукозаписи «Вялого парада», когда дух ансамбля укрепила работа, которую они, наконец, совершили, музыканты предприняли попытку заполнить оставшееся на диске место своими импровизациями. «Нам нужна была еще одна песня для альбома. Мы жутко надрывали мозги,- рассказал Моррисон Роллинг Стоуну в 1969-ом.- В конце концов, мы просто начали играть и играли около часа, прошерстив всю историю рок-музыки – начав с блюза, пройдя через рок-н-ролл, сёрф, латинос, все такое. Я называю это «Скончался рок».

Сессия была развеселая, но музыкальной магии там определенно не хватало. Песня была пущена в отходы и стала доступной только в бутлегах (неофициальные записи – прим.перевод.). «Когда мы ее записывали, в судии было просто сборище подвыпивших друзей, дурачившихся и свингующих,- объяснил Манзарек в интервью Аудио в 1983 году.- Потом мы попытались кое-чего достичь. К сожалению, пленка кончилась на пол пути, и пока они установили новую, выпало примерно пять минут, в течение которых мы лабали сёрфинг. Мы вошли в контрольную комнату и сказали: «Ух ты, это было по-настоящему здорово, надеемся, парни, вы запечатлели все это на пленке». А они сказали: «Ну, мы все это сохранили, кроме кое-чего из последней вещи «Скончался рок». И я сказал: «Так это-то единственное и было самым лучшим».

«Двери» надеялись, что «Вялый парад» привнесет в их музыкальное творчество немножко веселья и огня – Рэй и Джон чрезвычайно западали на использование в песнях бОльшего количества джазовых элементов. Но сессии звукозаписи расстраивали, да и продажи, когда диск был наконец выпущен, тоже разочаровали.

«Ожидая солнце» четыре недели возглавлял американские чарты, тогда как «Вялый парад» не вошел и в Лучшую Пятерку Биллборда, а через 28 недель вовсе исчез из списков. На тот момент это было худшим достижением группы. А в кильватере майамских событий осторожные концертные промоутеры начали аннулировать намеченные выступления, напуганные тем, что Моррисон вдруг да и опять «сбисирует», за что они формально будут в ответе. (Джимовы шутки по поводу «бисирования» во время шоу в Питсбурге позже стали частью альбома «Абсолютно живой».)

К этому времени ансамбль становится идеальным козлом отпущения для несдерживаемой ярости, которую консервативные американцы испытывали по отношению ко всем этим «контр-культурным» делам. Джимовы песни были «за наркоту», «против семейных устоев», «против войны», а теперь он еще размахивает своим «большим змеем» на публике! И тот факт, что наиболее популярный тогда сингл группы назывался «Коснись меня», не избежал пристального внимания народа. «После Майами дела пошли не так хорошо,- вспоминает Билл Сиддонз.- Но парни еще были в состоянии работать. По существу мы должны были отменить 10-дневный тур. Мы продолжали наниматься на одно-два выступления и старались справиться с тем, что весь мир был против нас».

23 марта, через три недели после скандального шоу «Дверей», свыше 30 тысяч целомудренных жителей заполнили «Апельсиновую Чашу» Флориды (крупнейший на тот момент концертный зал штата – прим.перевод.), чтобы засвидетельствовать высокодуховное Ралли за Благопристойность. Развлекательную часть обеспечивали Анита Брайант, «Арендодатели», Кэйт Смит, «Майамский барабан с Горнистами» и Джеки Глизон (чья собственная запойная и мотовская личная жизнь едва ли была образцом провинциальной благопристойности, которую якобы поддерживали в тот день).

В наши дни «Вялый парад» можно слушать, как альбом, который и дефектен, и очарователен – неотразимая диковинка среди всех работ «Дверей». Тягостные ожидания, с которыми ансамбль столкнулся тогда, ушли, и на пластинке осталось несколько мощных, притягательных песен, несколько моментов отличного музицирования, немного идеального продюсирования и немного классического Джима.

После выпуска «Вялого парада» «Двери» диссипировали в пространство – они могли больше не держать себя ни как Рок-боги, ни как Рок-демоны. И в этом, возможно, величайший шарм «Вялого парада». Это первый – не без недостатков – альбом, на котором музыка оказалась более значительной, чем мифы. Будучи в конце концов музыкантами, а не расчетливыми мифо-мэйкерами, они бы делали хорошо свое дело и без груза таких мифов на своих плечах. На «Вялом параде» и всех последовавших альбомах «Двери» существовали просто как уникально талантливый, часто действующий интуитивно абсолютно человеческий рок-н-ролл-бэнд.

.

«Скажи всем людям»

.

В мае 1969-го Джиму Моррисону меньше всего хотелось быть тем, кто обращается к миру со словами «Эй, за мной» особенно после пения архангельских труб. Он закончил свой первый фильм HWY, в котором засветился в качестве сценариста, режиссера и продюсера. В апреле опубликовал за собственный счет подборки своей поэзии. «Боги: заметки по вИдению» и «Новые существа» были объединены и опубликованы под твердой обложкой издательством Саймон и Шустер.

Казалось, Королю Ящериц было по силам все, но еще больше он хотел прекратить быть Королем Ящериц. Мысль о том, чтобы по-прежнему играть роль рок-звездного демагога, опротивела ему. Однако он продолжал оставаться ведущим певцом «Дверей», которым необходимо было продолжать делать музыку. Венецианские тетрадки Моррисона были выжаты досуха, а его поэзия и кино-проекты отвлекли максимум креативной энергии.

Поэтому на «Вялом параде», для подкрепления хорошего запаса оригинальных мелодий ансамбля, Робби Кригер поднажал в сочинительстве собственных песен, и «Скажи всем людям» — это его работа. Он думал, что она станет идеальной патронной обоймой для Джима, и очень волновался, не в силах дождаться начала прослушиваний материала для «Вялого парада», чтобы показать ее ансамблю. Моррисон возненавидел песню и почти отказался ее петь, но, в конце концов, согласился – условившись, что автором номера будет указан Кригер, а не «Двери». Песня была выпущена в качестве третьего сингла еще до выхода альбома, и была третьей песней, отмеченной присутствием струнной и духовой аранжировки дирижера Пола Хэрриса.

— «Вялый парад» был приключением для них,- вспоминает Билл Сиддонз.- Пол Ротчайлд внес предложение о струнном сопровождении, а они сказали: «Да, ты с ума сошел – мы же рок-банда!» Но он был столь обнадеживающим и убедительным, что они предприняли поиски путей, как сделать музыку более интересной. Пол дал им свыкнуться со своей идеей «дверного оркестра», чтобы потом она захватила их полностью. У парней было даже несколько свиданий на сцене с настоящим симфоническим оркестром.

Позже, когда группа в мае записала в Нью-Йорке специальное выступление на общественном телевидении, она по собственной инициативе и чрезвычайно убедительно исполнила эту песню.

Если «Скажи всем людям» несла стимулирующий, триумфальный напев, то ее подтекст был менее приятен. Пристальное внимание, устремленное на Моррисона, как на икону рок-н-ролла, достало не только его, но в равной степени и Манзарека, Кригера, Дэнсмо.

Они начинали создавать ансамбль с братских отношений «один за всех и все за одного» — поэтому песни, предшествовавшие «Вялому параду», имели одного автора – группу «Двери». А теперь их воспринимали, как две идентичности – прежде всего, Моррисона, а потом — и остальных парней. Рэй прилагал усилия по сохранению дружбы с Джимом и обеспечению общего руководства, но в целом, отношения внутри ансамбля начали напрягаться. (Может быть, в кригеровской строке «За мной до конца», предназначенной для исполнения Джимом, скрывалось большее, чем иронический намек.)

Но фактически, в силу природного магнетизма и мощи своего присутствия Моррисон был прирожденным лидером. Генри Дильц – член «Современного фолк-квартета»,- который укреплял свою репутацию одного из отличнейших фотографов рок-н-ролла, вспоминает, что во время записи «Вялого парада» ансамбль усердствовал по части публичной фотосъемки.

— Мы тратили часы, расхаживая по Венис-бич в бутылкой вина. Маленькое приятное приключение. Джим был очень спокоен. Он был идеальным поэтом-наблюдателем. Чрезвычайно интроспективным и всегда застенчивым. Ему просто нравилось наблюдать за людьми, и на лице всегда блуждала улыбка. Он был хорошим слушателем. Но со всей очевидностью – лидером группы. Он сохранял спокойствие, но все с ним соглашались. Стоило ему шагнуть в ином направлении, и все, как правило, естественным образом тянулись за ним.

Tell All The People R.Krieger . Tell all the people that you see, Follow me, Follow me down. Tell all the people that you see, Set them free, Follow me down. . You tell them they don’t have to run, We’re gonna pick up everyone. Come out and take me by my hand Gonna bury all our troubles in the sand, oh yeah . Can’t you see the wonder at your feet Your life’s complete, Follow me down. Can’t you see me growing, get your guns The time has come To follow me down. . Follow me across the sea Where milky babies seem to be Molded, flowing revelry With the one that set them free. Tell all the people that you see, It’s just me, Follow me down. . Tell all the people that you see, Follow me, Follow me down. Tell all the people that you see, We’ll be free, Follow me down.

Скажи всем людям Р.Кригер . Скажи всем тем, кого увидишь: «Эй, за мной, За мной до конца». Скажи всем тем, кого увидишь, «Свободны вы, За мной до конца». . Легки пусть будут на подъем, Тех, кто отстанет, — подберем. Схороним беды все в песке. Мне руку дай! Конец тоске. . У ног твоих лежит страна, И жизнь полна… За мной до конца! Дам по винтовке на бойца, Труба зовет. За мной до конца! . Заморских сосунков ты различишь едва ли, Как будто их наштамповали. Вино лакают, словно воду, С тем, кто дарует им свободу. Кого увидишь, всем скажи, Что их зову именно я. За мной до конца! . Скажи всем тем, кого увидишь: «Эй, за мной!» Пусть каждый пойдет. Скажи всем тем, кого увидишь, «Мы скинем гнет! За мной до конца».

«Коснись меня»

Со своим хулиганским чувством юмора и остро отточенной иронией Джим Моррисон, может, и наслаждался тем фактом, что в момент, когда он бился в суде Майами против обвинения в непристойном обнажении, в национальные чарты у него вошла песня, названная «Коснись меня»,. Но это наслаждение, по крайней мере, частично урезало осознание того, что песня (первый сингл, предшествовавший выпуску «Вялого парада») была не его, а Робби Кригера.

Моррисон не особо восторгался этой песней, но чувствовал, что название, во всяком случае, лучше, чем то, что поначалу присвоил ей Кригер: «Врежь мне». «Таково было название,- сказал позже Кригер,- но Джим сказал: «А я не знаю, как петь-то такие стихи». Поэтому мы сменили его».

Песня была написана Робби в качестве любовной насмешки над перебранкой со своей женой — Линн Кригер. Каждый, покупавший сингл, узнавал, что песню написал Робби; наиболее показательным изменением, привнесенным «Вялым парадом» на фоне прочих, было нововведение указания индивидуального авторства. Несмотря на то, что на трех предыдущих альбомах в качестве автора указывались «Двери», на этот раз все песни были атрибутированы.

У фанатов открылись-таки глаза – Джим Моррисон, который изначально рассматривался в качестве источника вдохновения группы, фактически написал лишь половину материала «Вялого парада». Оставшуюся написал тихий, скромный гитарист Робби Кригер. (Тут же вслед за выпуском «Вялого парада» его стали чаще каталогизировать в качестве «Robbie», а не «Robby» (по второму варианту зовут мальчика по имени Роберт — прим.перевод.) После выпуска «Лос-анджелесской женщины» он вернулся к «Robby». На «Вялом параде» Моррисон также разделил с Кригером авторство одной из песен, на удивление оказавшейся «Делай это (так)» — песней, которая, казалось, меньше всех прочих потребовала сочинительских навыков.

Элегантные мелодии и простодушные стихи Кригера с предшествующего альбома обозначили его вклад, как весьма отличающийся от музыки Джима Моррисона. Эти различия стали еще очевиднее на «Вялом параде». Во-первых, именно кригеровские мелодии несли аккомпанемент струнных и духовых инструментов. А во-вторых, Моррисону, как кажется, теперь стало очень непросто петь слова Робби. Ярко выраженным посылом он превратил «Запали мой огонь» в свою собственность и сделал ставку даже на «Зимнюю любовь».

Но сантименты «Коснись меня» звучали так, что не обнаруживали и малейшей связи с тем, что творилось в беспокойной душе Моррисона. Кое-кто из фанатов наградил певца презумпцией невиновности и усмотрел в его исполнении принципиальную пародию. (Эта интерпретация подкреплялась тем фактом, что на финальных драматических нотах можно было расслышать спетую очень низким басом фразу «Сильнее грязи» — пронзительную насмешку над популярной тогда рекламой очистителя «Аякс»). Ирония в квадрате: песня стала третьим крупнейшим синглом в карьере «Дверей».

Наконец, не было сомнений и в том, что Электра Рекордз, которая рассматривала «Дверей» — свое лучшее детище – в качестве источника жизненной силы фирмы, бросила жребий, и потенциальными хитами выпало быть песням Кригера, а не Моррисона.

С декабря 1968-го по август 1969-го компания выпустила ровно четыре сингла «Дверей»: «Коснись меня», «Желанная, греховная», «Скажи всем людям» и «Бегущий блюз». Фактически это значило, что Моррисон теперь дописывает оборотные стороны пластинок Робби Кригера.

— Джим свято верил, что Рэй найдет верную аранжировку его штуковинам,- говорит Патриция Кеннели Моррисон.- Но он не верил, что будущее ансамбля за песнями Робби. Часто они действительно не нравились ему, думаю, частично потому, что принадлежали не ему. Тут определенно присутствовало тщеславие художника.

Страннейший из странных дней для фанатов «Дверей» наступил в декабре 1968-го, когда группа появилась на теле-канале Си-Би-Эс в чрезвычайно популярном Комедийном часе братьев Смазэ. До эры МТВ выступление весьма уважаемой рок-н-ролл-группы по национальному телевидению было событием, и миллионы американцев уселись в своих гостиных, ожидая беглого знакомства с Моррисоном и компанией.

Первое впечатление было обнадеживающим – группа закатила крепкое блюзовое исполнение «Дикорастущего дитя». Но уж чего не ожидали фанаты увидеть далее, так это неизмеримо классной сенсации андеграунда – «Двери» стали «оркестровыми», а «Коснись меня» в результате обрела довольно чуждое звучание. «Визги бабочки» теперь воспроизводились громоздким конгломератом – Манзарека, Кригера и Дэнсмо усиливал студийный оркестр братьев Смазэ: нанятые чохом струнные и духовые, одетые в смокинги.

Фото: Братья Смазэ за работой. Подпись под фото: Томми и Дик Смазэ заправляли эстрадным шоу, которое считалось самым хипповым и «политическим». Выступив в декабре 1968-го в Комедийном часе братьев Смазэ с «Дикорастущим дитя» и «Коснись меня», «Двери» дали понять своим фанатам, что ожидает их на «Вялом параде».

А на заднем плане, еще более неуместным, чем Моррисон, смотрелся саксофонист Куртис Эйми в желтых бликах, желтых тенях и замшевой шляпе, пронзительно выдувавший свое развернутое соло. В этом новом составе Моррисон был не в лучшей форме – его нагнетание «Давай, давай, давай, давай» оставило зияющую дыру во втором куплете.

Композитор Кригер тоже не казался особенно счастливым. Он представлял на национальном телевидении свою новую успешную песню – когда-то названную «Врежь мне» — с расширенными, заметно болезненными глазами.

Touch Me R.Krieger . Yeah! Come on, come on, come on, come on Now touch me, baby! Can’t you see that I am not afraid? What was that promise that you made? Why won’t you tell me what she said? What was that promise that you made? . Now, I’m gonna love you Till the heavens stop the rain. I’m gonna love you Till the stars fall from the sky for you and I. . Come on, come on, come on, come on Now touch me, baby! Can’t you see that I am not afraid? What was that promise that you made? Why won’t you tell me what she said? What was that promise that you made? . I’m gonna love you Till the heavens stop the rain. I’m gonna love you Till the stars fall from the sky for you and I. . I’m gonna love you Till the heavens stop the rain. I’m gonna love you Till the stars fall from the sky for you and I.

Коснись меня Р.Кригер . Давай, давай, давай, давай, Дотронься, детка! Я к этим страхам – видишь – глух. Какой там ты дала обет? Его слова скажи мне вслух. Какой там ты дала обет? . Любить тебя буду, Пока дождь не кончит лить. Любить тебя буду, Пока звездам срок светить Тебе и мне. . Давай, давай, давай, давай, Дотронься, детка! Я к этим страхам – видишь – глух. Какой там ты дала обет? Его слова скажи мне вслух. Какой там ты дала обет? . Любить тебя буду, Пока дождь не кончит лить. Любить тебя буду, Пока звездам срок светить Тебе и мне. . Любить тебя буду, Пока дождь не кончит лить. Любить тебя буду, Пока звездам срок светить Тебе и мне.

«Тоска шамана»

А какой еще блюз мог лучше подойти Джиму Моррисону летом 1969-го, чем «Тоска шамана»?

После всех часов произведенной им магии Джим до чертиков устал быть Королем Ящериц. Он возжелал получить весь мир и, к добру или нет, теперь получил его. К сожалению, мир, в свою очередь, не был уверен, что хочет Джима Моррисона… и те, кто по-прежнему желали его, казалось, хотели того Моррисона, которого больше не существовало.

Те, что осуждали «Вялый парад», наверное, не вслушивались в такую работу, как «Тоска шамана». В музыкальном плане песня продемонстрировала отличную форму «Дверей», особенно Робби, который свинговал на протяжении этого джазово-блюзового вальса, льющегося потоком и «несущего корабль по течению». А в конце трэка «Двери» выдали весьма возбуждающий момент – запруду из фраз Моррисона («Видимое обещанье…Поразительно, да?»), сотворенную из сваленных в кучу джимовых экспромтов, содержавшихся на различных вокальных партиях. (Множество Джимов стали единым существом – настоящий акт шаманизма на студийной ленте.)

Западающие в память стихи этой песни не только глубоко личностны, но и необыкновенно рефлексивны. Песня функционирует в двух направлениях – как жалоба шамана на разуверившихся в нем односельчан, и как жалоба односельчан, с грустью надеющихся вновь увидеть магию в исполнении своего вдохновенного безумца.

— На основании прочитанного я не считаю, что шаман так уж заинтересован в определении своей роли в обществе,- рассказал Моррисон журналисту Ричарду Голдстайну в теле-интервью на канале WNET.- Гораздо больше он заинтересован в следовании своим собственным фантазиям. Если он станет функцией для произведения определенного эффекта, Вы знаете, я думаю, это может погубить его собственный «трип».

И в самом деле, «путешествие» становилось все более разухабистым. Джим чувствовал, что связь аудитории с исполнителем была актом спиритизма, а само исполнение могло вылиться в священный ритуал, но священнодействие – вспоминая Майами, или небрежные, необузданные шоу в нью-йоркской «Чаше Певца», «Публичном Холле» Кливленда и «Колизее» Феникса — все больше и больше вырождалось в профанацию. Сражаясь со своими собственными чудовищными демонами, Джим, вероятно, не мог вечер за вечером изливать свою магию шамана так, чтобы «пир друзей» никогда не кончался.

Фото: Джим на постановке звука в «Голливудской Чаше». Подпись под фото: Джим Моррисон искренне верил, что освобождающая мощь, с которой он орудовал на выступлениях «Дверей», была сходна с магией шамана. Как объяснил он в интервью Лиззи Джэймз из Крим в 1969 году: «Роль художника я вижу ролью шамана, козла отпущения. Люди проецируют на него свои фантазии, и они оживают. Уничтожая его, люди могут уничтожить и свои фантазии».

— На протяжении всей моей карьеры с «Дверями» они никогда не брались за сверхурочную работу, не продавали билетов больше, чем имелось мест, не гнались за Американской Мечтой,- говорит Билл Сиддонз, – поскольку Джим не был достаточно стабилен, чтобы соблюдать напряженное расписание поездок. Если он отрабатывал субботу и воскресенье, то на третий день всегда вставал вопрос: вытянет он или нет. В этом смысле он не был обычным человеком. Не то, чтобы он был совершенным сумасбродом, просто уклонялся от давления образа тяжко работающей рок-звезды, поскольку по-настоящему его это не интересовало. Рок-звездность он воспринимал, прежде всего, как вызов, как игру. Достигнув этого, он сказал: «Окей, я стал звездой». И аудитория ответила: «А мы – нет».

Фото: Рисунок, изображающий танцующего шамана. Подпись под фото: Один из путей, по которым шаман достигает состояния просветленного сознания, лежит через ритуальный танец. Двигаясь особым образом во время выступления «Дверей», Джим Моррисон часто впадал в так называемый «круговой танец», базировавшийся на тех, которым предавались американские индейцы во время своих церемоний.

Shaman’s Blues J.Morrison . There will never be another one like you. There will never be another one Who can do the things you do, oh Will you give another chance? Will you try a little try? Please stop and you’ll remember We were together, anyway… All right! . And if you have a certain evenin’ You could lend to me, I’d give it all right back to you. Know how it has to be with you. I know your moods and your mind, And your mind, and your mind And your mind, and your mind And your mind, and you’re mine! . A-Will you stop and think and wonder Just what you’ll see Out on the trainyard nursin’ penitentiary? It’s gone, I cry out long. . Go head, brother. . Did you stop it to consider how it will feel, Cold grindin’ grizzly bear jaws hot on your heels? Do you often stop and whisper in Saturday’s shore “The whole world’s a Saviour?” Who could ever, ever, ever, ever, ever, ever ask for more? Do you remember? Will you stop, will you stop the pain? . And there will never be another one like you. There will never be another one Who can do the things you do, oh Will you give another chance? Will you try a little try? Please stop and you remember We were together, anyway, all right. . How you must a-think and wondered, How I must feel Out on the meadows While you’re on the field? I’m alone for you, and I cry. . He’s sweatin’, look at him… Optical promise… (Heh, heh, heh) You’ll be dead and in hell before I’m born… Sure thing… Bridesmaid… The only solution — Isn’t it amazing?

Тоска шамана Дж.Моррисон . Никогда такой не будет, как ты, Никогда такой не будет. Заменить тебя кто сможет? Дашь ли ты мне новый шанс? Постараешься немножко? Тормозни и ты припомнишь — Мы были вместе всегда… Вот так! . Если б ты хотя бы вечер Посвятила мне, То уж я бы расстарался, Зная, как с тобою сладко, Зная все твои повадки И твой ум, и твой ум, И твой ум, и твой ум, И твой ум, ты ж моя! . Стоп! Подумай, удивись-ка, Что ж ты видишь на плацу Исправительного дома? Все прошло, Чего так страстно жажду я. . Вперед, братец. . Что за чувства испытаешь, ты мне ответь, Если, скрежеща зубами, мчит вслед медведь? На субботнем побережье шептала ль ты: «Этот мир и есть – Спаситель?» Кто бы мог просить добавки у красоты? Помнишь ли, детка? Сможешь ли боль мою унять? . Никогда такой не будет, как ты, Никогда такой не будет. Заменить тебя кто сможет? Дашь ли ты мне новый шанс? Постараешься немножко? Тормозни и ты припомнишь — Мы были вместе всегда… Вот так! . Что ж тут думать и гадать: Мне каково, Если я в лугах, А ты в полях? Одиночество в моих слезах. . Он в поту, взгляни… Видимое обещанье… (Вот так да) Канешь в ад до моего рожденья… Точно… Дружка невесты… Вот и решенье – Поразительно, да?

«Делай это»

Успешная песня «Дверей» обычно зависела от четырех элементов – стихов Джима, роббиевского чувства мелодии и композиции, рэевской хватки аранжировщика и джоновского чувства ритмического драматизма. Каждый из четырех музыкантов был интегрирован в завершающее звучание группы, но лишь Джим и Робби функционировали в качестве подносчиков боеприпасов – первоначальных песенных идей, которые ансамблю предстояло обработать.

Разница между сочинением песни и созданием сценического представления «дверной» музыки могла быть очень тонкой, но сочинение и исполнение по-прежнему оставались двумя различными частями процесса созидания. «Душевная кухня» или «Люби меня дважды» не могли быть вызваны к жизни ничьими руками, кроме как «дверными», но еще до того, как музыканты приложили к ним свои руки, песни существовали, как соответствующие творения Моррисона и Кригера.

«Делай это» была не первым сочинительским сотрудничеством, но она первой из песен ансамбля понесла атрибуцию авторства «Моррисон-Кригер» — с «Вялого парада» начали теперь указывать индивидуальное авторство.

Хотя «Делай это» и не была перенасыщена тематикой, она стала одной из крепких студийных композиций группы. Сосредоточенная на стимулирующем гитарном риффе, песня отличается теплой поддержкой рэевского органа и свободного, гибкого наворота барабанов Джона. Вслед за стихами идет по-кошачьи царапающая ритмическая западня, потом мостик в стиле нео-госпела и спокойная полу-джазовая кода. К тому же песня демонстрирует, что истощающие сессии звукозаписи «Вялого парада» не обходились подчас без таких беззаботных моментов – на последних тактах трэка с маниакальных смехом Моррисона можно расслышать стереофонические пустяковые вокалы.

Любопытно, что в то время, как в вещи Робби Кригера «Скажи всем людям» Джим Моррисон весьма колебался звать ли своих фанатов «за мной до конца!», в «Делай это» он не уклоняется обращаться к слушателям «дети», и побуждает их уделить ему внимание. Фактически это единственное чувство и составляет основной стихотворный корпус песни. Но было тут и несколько моррисоновских обманок – может, рок-мессия и адресовался к своим «детям», но послание состояло не в том, чтобы они следовали за ним, а в том, что они – те, кто будут управлять миром.

Слушатели, обладающие возможностью изменить мир, не должны были быть простыми последователями. Часто казалось, что Моррисон был увлечен уничтожением дистанции между публикой и исполнителем, хотел сломать отношения иконы с ее поклонниками.

— Мои зрители, как правило, хорошо «подкручены»,- рассказал он Джону Карпентеру из Свободной Прессы Лос-Анджелеса в 1968 году.- Поначалу ты как будто говоришь: вы – аудитория, и мы тут наверху, а вы там внизу. Затем вдруг — раз, и вы уже здесь, и такие же, как мы, — это так необычно. Когда знаешь, что вы точно такие же, как мы, это рушит все барьеры, и мне это очень нравится.

Но эта песня – не просто побуждение последователей обогнать лидеров — фраза «прошу, послушайте меня» укоротилась до «ублажите меня», и становится ясно, что это «ублажение» может занять всю ночь. Под конец Моррисон озвучил свои мысли более выразительно, но за смесью похоти и раскрепощения в «Делай это» безошибочно угадывался Джим.

Do It J.Morrison/R.Krieger . Yuppa tuppa ta ta. Yuppa tuppa chic ta. Do thang, do thang. Do tuppa thang cho. Rikki te tatar. Te teen tar. De dow dow. Ha, ha, ha, ha. Ha, ha, ha, ha. Yeah! Yeah, please me, yeah, Easy, babe, рlease me. . Please, please, listen to me children, Please, please, listen to me children, Please, please, listen to me children. Said please, listen to me children. You are the ones who will rule the world. . Listen to me children, Listen to me children, Please, please listen to me children, Please, please listen to me children. You are the ones who will rule the world, huh… . You gotta please me all night. Please, please listen to me, children, Said please, please listen to me children, Please! Yeah, please me! I’m askin’ you. Please, please listen to me children

Делай это Дж.Моррисон/Р.Кригер . Йюппа туппа та та. Йюппа туппа чик та. Ду сэнг, ду сэнг. Ду тупа сэнг, стой. Рикки, созрей, Мужай. Ди доу доу. Ха, ха, ха, ха. Ха, ха, ха, ха. Да-а-а-а, ублажи меня, Легче, крошка. Ублажи меня. . Я прошу: послушайте-ка, детки. Я прошу: послушайте-ка, детки. Я прошу: послушайте-ка, детки. Я сказал: послушайте-ка, детки. Вам миром править предстоит. . Слушайте-ка, детки. Слушайте-ка, детки. Я прошу: послушайте-ка, детки. Я прошу: послушайте-ка, детки. Вам миром править предстоит. Ха! . Ты должна быть со мной всю ночь. Я прошу: послушайте-ка, детки. Я сказал: послушайте-ка, детки. Да-а-а-а, ублажи меня, Прошу тебя. Я прошу: послушайте-ка, детки.

Фото: Музыканты сидят на диване в студии возле электрощитка. Подпись под фото: Осознав свою запинку на диске «Ожидая солнце», «Двери» захотели на «Вялом параде» вновь ухватить групповой дух и бросить самим себе вызов в музыкальном плане. Полного успеха достичь не удалось. Подписи авторов под трэками типа «Делай это» указывали на объединение усилий, но процесс полного восстановления группового взаимопонимания затянулся на подольше.

«Беспечная поездка»

Джим Моррисон надеялся, что «Беспечная поездка» будет выпущена в виде сингла, возможно, как улыбчивый ответ пессимистам, вещавшим, что шоу в Майами означает конец художественной достоверности и коммерческой жизнеспособности «Дверей». С жизнерадостной определенностью Моррисон заявил, что впереди ему видятся не темные тучи, а «беспечная поездка».

Песня была выпущена еще до выхода альбома, но в качестве оборотной стороны роббиевской «Скажи всем людям». Все внимание привлекли добавленные к звучанию «Дверей» струнные и духовые, но люди просмотрели тот факт, что Джим по-прежнему в силах побуждать группу двигаться в новых музыкальных направлениях – «Беспечная поездка» в ритме тустепа разгоняется до темпа срывающего крышу госпела.

В стихотворном плане песня уподобилась резвому беззлобному продолжению «Прорвись», в которой Джим заверяет песенную героиню, что все станет хорошо, как только они выйдут за пределы социально санкционированной рисовки и притворства. Настоящее счастье и возбуждение – от беспечной поездки – под рукой, если только сбросить в конце концов сдерживающие маски и костюмы, которые требует носить общество. Конечно, это пел Джим, и «Беспечная поездка» не убереглась от слишком сексуальной коннотации, особенно ближе к концу, где певец исходит стонами по своей невесте.

Фото: Музыканты «Дверей» на сильно пересеченной местности. Подпись под фото: В «Беспечной поездке» Джим Моррисон, кажется, тоскует по менее сложным и более беззаботным денькам, типа запечатленного на фото Бобби Клейна 1967-го года, когда группа слонялась по Пещерам Брэнсона.

На альбоме песня стояла особняком — и сейчас стоит — в основном потому, что это один из немногих трэков, звучащих так, будто музыканты балдеют как в старые добрые времена. Текст не такой уж пушистый – «Бунтуй во тьме со мною вместе» — вовсе не беззаботное предложение, но настрой музыки и вокала вызывает к жизни возбужденное празднество, которое, должно быть, охватывало группу, активничавшую над блюзовыми каверами в свои самые первые венецианские деньки. Чувство юмора Джима часто проявлялось в его музыке тайными, искусными путями, но «Беспечная поездка», кажется, предлагает слушателю просто посмеяться.

— Джим был чрезвычайно забавен,- говорит Билл Сиддонз.- Порой чувство юмора изменяло ему, и он мог вести себя как полная муд@к. Несмотря на свою убедительность, привлекательность, образованность, дружественность и благородство, он был чертовски забавен. Джим был игрив и шаловлив – как все парни вместе взятые. На самом деле, я могу припомнить день, когда после особенно крепкой попойки он пришел в студию и самым неунывающим голосом заявил: «Сегодня я себя чувствую немного шизофренично».

Easy Ride J.Morrison . And I know it will be an easy ride, all right? And I know it will be easy ride, ok. . The mask that you wore My fingers would explore, Costume of control Excitement soon unfolds. . And I know it will be an easy ride, yeah… Joy fought vaguely with your pride, with your pride, yeah… . Like polished stone, like polished stone, I see your eyes. Like burnin’ glass, like burnin’ glass, Hear you smile, smile, babe. . The mask that you wore My fingers would explore, Costume of control Excitement soon unfolds. Hey! . Easy, baby. . Call the queen, now be my bride, Rage in darkness by my side, Seize the summer in your pride, Take the winter in your stride, let’s ride, yeah Easy, easy, easy, Easy, easy, ease, easy Yeah, yeah, ride, All right

Беспечная поездка Дж.Моррисон . Знаю я: будет все так беспечно, едем? Знаю я: будет все так беспечно. . Твой облик в маске строг — Ее рука сорвет, Костюмчик недотрог Волненье развернет. . Знаю я: будет все так беспечно… Боролась радость cмутно с твоей гордыней вечной… . Как камушки, твои зрачки, В них плавится стекло. Твои улыбки – светлячки, Увидеть их мне повезло . Твой облик в маске строг — Ее рука сорвет, Костюмчик недотрог Волненье развернет. . Легче, детка. . Вы мне – невестой королевку? Во тьме трепещет бунта флаг. Хватай июль, как за бок девку, Обгоним зиму мы за шаг. Легче, легче, легче, Легче, легче, легче, легче, По-эха-ли, во-о-от так.

«Дикорастущее дитя»

Те, кто послушал «Скажи всем людям» и «Коснись меня», а затем, не перевернув пластинку на другую сторону, немедленно списал со счета «Вялый парад», пропустили одну из важнейших крепких работ «Дверей».

«Дикорастущее дитя» вводило мяч в игру на второй стороне беспощадным блюзом в «дверном» стиле и несколько несдержанным вокалом Джима Моррисона. У этой песни, изначально выпущенной в декабре 1968-го в качестве оборотной стороны сингла «Коснись меня», имелись все фамильные ингредиенты – испепеляющее соло гитары Кригера, пружинящая партия рэевского органа, разухабистый бит, отшлепанный Джоном, плюс немного мутные, загадочные, совершенно обаятельные стихи, прогорланенные Джимом. Фактически это была одна из немногих обкатанных песен «Вялого парада», она входила в сет-лист бешеного, испорченного буйством шоу «Дверей» в нью-йоркской «Чаше Певца» в августе 1968-го.

Ко времени написания «Дикорастущего дитя» Джим Моррисон крепко начитался о примитивных культурах, и песня как бы посвящена творчеству, несоприкасающемуся с неестественностями цивилизации. Кульминацией песни и одним приковывающих внимание моментов всего альбома стала концовка, где Моррисон говорит: «Мы были в Африке с тобой, ты помнишь?» Сначала это звучит как эксцентрично бросовая строка, каких немало в стихотворном дадаизме Джима. Но на самом деле это была завуалированная отсылка к тому, кто оказал глубочайшее воздействие на Моррисона – Артуру Рэмбо.

Рэмбо был французским поэтом, прожившим с 1854 по 1891 год. Его отец был военным, бросившим семью, когда Артуру исполнилось семь лет. Доросши до 16-ти, он начал писать, его работа охватывала темы исследований и открытий, как в окружающем мире, так и в душе человека. Некоторые труды стали переизложением или развитием классических мифов, а другие – исследованием мельчайших жизненных моментов, таких, как красота полной кружки пива в уютной гостинице.

Стихи Рэмбо о себе были ироничны и умаляли собственное достоинство. Поразительно, но почти всю свою литературу он создал в возрасте с 16-ти до 20-ти лет. С той поры жил уже описанной им жизнью исследователя. Во времена, когда путешествия были трудны и опасны, Рэмбо отчаянно курсировал по Европе, Азии и Африке, приторговывая, в том числе, оружием. В конце концов, он вернулся во Францию для операции на пораженной раком ноге и умер в марсельском госпитале в возрасте 37 лет.

Поэзия, произведенная на свет Рэмбо, и жизнь, которую он вел, восхищали Джима, особенно его вдохновляли строки: «Поэт взращивает в себе провидца длительным приведением в беспорядок всех чувств». Он часто цитировал Рэмбо, а именно, его значительный автобиографический труд «Сезон в аду». И в высшей степени интересовался тем фактом, что Рэмбо, создав глубокую и остроумную, прекрасную и ужасную поэзию, потом совершенно забросил жизнь художника, чтобы стремглав затеряться в экзотических местах и грубой, грязной работе. Джим пошучивал перед своими одногруппниками, что когда-нибудь он, может, тоже сбежит в Африку и исчезнет.

В 1968 году Джим послал записку одному из самых знаменитых в мире знатоков творчества Рэмбо, профессору Университета Дюка Уолласу Фоули, который в 1966 году опубликовал книгу переводов с обложкой, украшенной карандашным наброском Пикассо, изображавшим поэта. В записке значилось: «Уважаемый Уоллас Фоули, мне так хотелось выразить Вам свою благодарность за создание переводов Рэмбо. Я нуждался в них, поскольку читаю по-французски не так легко… Я – рок-певец, и Ваша книга путешествует со мной повсюду. Джим Моррисон. PS А тот портрет Рэмбо руки Пикассо на обложке просто прекрасен». (С той поры Фоули принялся выявлять связь между работами Рэмбо и Моррисона и в 1994 году стал автором проницательного труда «Рэмбо и Моррисон: мятежник как поэт».)

Записывая «Дикорастущее дитя», «Двери» находились в процессе монтажа документального фильма под названием «Пир друзей», сделанного старым приятелем по УКЛА Полом Феррарой и звукорежиссером Бэйбом Хиллом, который вскоре станет способнейшим собутыльником и одним из близких друзей Моррисона.

Вот так рождение песни в студии Сансэт Звучание и оказалось запечатленным на пленке. «Давайте сделаем»,- говорит Джим перед началом звукозаписи.- «Но до того, как я начну, должен сказать, что коллективный архетип уже достал меня. Вы знаете, что я имею в виду? Поэтому, если подвернутся какие-нибудь пустынные острова, отправьте меня туда, пожалуйста».

Когда работа пошла, Джон обеспокоился тем, что ансамбль звучит слишком громко, тогда как Робби озаботился поисками единственно правильного завывания гитары. Рэй, как обычно, играет роль наставника и куратора – и, когда Джим хочет узнать, как начинается его собственная песня, Рэй объясняет: «Робби сыграет два такта, один – Джон, Даг (Лубан) – один, я – два, а затем вступаешь ты», все это осталось записанным на пленку.

В конце песни возникло некоторое разногласие. Джон считает, что остановиться на фразе про Африку – «самое глупое окончание, которое я когда либо слышал». Но при исполнении Джим выпаливает ее так, как ему хочется. «Не растягивай, Джим. Тебе еще пахать и пахать»,- предупреждает Пол Ротчайлд из кабинки.

— Не растягивать,- шутливо отбивается Моррисон. Он улыбается и спрашивает,- А почему бы и нет?

Фото: Фотопортрет Артура Рэмбо. Подпись под фото: Джим Моррисон разглядел поразительные параллели между событиями своего и детства и того, что провел Артур Рэмбо, – всю свою жизнь он восхищался искусным языком Рэмбо и его размышлениями о роли художника.

Wild Child J.Morrison . All right! . Wild child full of grace Savior of the human race. Your cool face. . Natural child, terrible child Not your mother’s or your father’s child. Your’re our child, screamin’ wild. . (An ancient lunatic reigns in the trees of the night Ha, ha, ha, ha.) . With hunger at her heels, Freedom in her eyes, She dances on her knees, Pirate prince at her side Starin’ into the hollow idol’s eye. . Wild child full of grace Savior of the human race. Your cool face, Your cool face, Your cool face. . “You remember when we were in Africa?”

Дикорастущее дитя Дж.Моррисон . Отлично! . Исполненное дикой грации дитя — Спаситель человечества, хотя Имеет беспристрастное лицо. . Природное, ужасное дитя, Ты – наше, ведь отца и мать не ставишь в грош, И нецивилизованно орешь. . (В ветвях деревьев правит бал безумец древний Ха, ха, ха, ха.) . А голод, тот за нею по пятам, Свобода светится в глазах, Она танцует на коленях там, Где принц пиратский в галунах Уставился в глаза тотема. . Исполненное дикой грации дитя, Спасаешь человечество, шутя. Твое бесстрастное лицо, Твое спокойное лицо, Твое холодное лицо. . «Мы были в Африке с тобой, ты помнишь?»

«Бегущий блюз»

И если приучение фанатов «Дверей» к прослушиванию своей любимой рок-н-ролл-банды на фоне величественных труб и сметающих скрипок было недостаточно эксцентричным, то альбом предлагал еще более крутой поворот – пронизанное блюграссом (тип фолка, зародившегося в Кентукки и характеризующегося просто гармонизированным аккомпанементом – прим.перевод.) подношение певцу соула Отису Реддингу.

Смешивая дикую импульсивность Литл Ричарда с мирным, теплым вокалом Сэма Кука, Отис Реддинг стал наиболее трепетным олицетворением мемфисского звучания. Работая в начале шестидесятых на Стэкс-студии вместе с Букером Ти и группой MG в качестве фона, Реддинг создал такие шедевры соула, как «Мистер Несчастный», «Боль в моем сердце» и «Вот как сильна моя любовь».

«Признание» 1965-го года ясно продемонстрировало, что Реддинг вступил в свои права Художника, а также принесло ему беспрецедентный коммерческий успех. Дальнейший триумф этой композиции закрепила Арета Франклин своей поменявшей пол версией. Реддинг был звездой чартов черного соула и мало-помалу снискал такое же уважение белокожей аудитории. Роллинги перепевали его на своих пластинках, он ответил тем же, записав испепеляющее «Удовлетворение». Во время своего всеамериканского дебюта в июне 1967-го на монтерейском поп-фестивале Джими Хендрикс, поджегши свою гитару, сотворил стимулирующее состояние всеобщего торчка, но кульминацией трехдневного фестиваля стало возбуждающее выступление Реддинга.

К концу того года сочинительство Реддинга стало более самоуглубленным. Управившись с прекрасными образцами соула и ритм-н-блюза, он искал нового направления для своей музыки. 7 декабря 1967 года Отис отправился на Стэкс/Вольт-студию и записал донимавшую его мелодию «Сидя на причале залива». К несчастью, спустя три дня по пути на концерт его личный самолет потерпел крушение, и Отис Реддинг погиб. В марте 1968-го «Сидя на причале залива» стала Пластинкой № 1 американских поп-чартов.

Фото: Отис Реддинг. Подпись под фото: «Бегущий блюз» был данью уважения Робби Кригера почившему гиганту соула Отису Реддингу.

«Двери» хотели выступить на монтерейском поп-фестивале, но ко времени сбора заявок «Запали мой огонь» еще не вышла в Большие Хиты, и на национальной сцене «Двери» оставались всего лишь еще одним ансамблем из ЭлЭйя. (Моррисон подозревал, что распорядители фестиваля «не заметили» «Дверей» по причине кипящего соперничества музыкальных сцен ЭлЭйя и Сан-Франциско.) Когда Отис Реддинг покорил 50-тысячную толпу белых хиппи, «Двери» совершали свою третью вылазку в Нью-Йорк, собирая неслыханные кучи народа в клубе Стива Пола «Сцена», где клубились Энди Уорхол с хипстерами его Фабрики.

Ко времени монтажа «Вялого парада» Робби почувствовал, что Отис заслужил лирическое почтение, и отдал дань уважения своим «Бегущим блюзом». Песня начинается пением Джима без аккомпанемента фразы «Бедный Отис в гробу неживой» в манере военного марша, потом мелодия надлежащим образом взламывается очевидной щедростью духовых. Робби расширяет тему, типа,  в поисках облегчения и покоя, описанного Реддингом в «Сидя на причале залива», но причал теперь становится любым местом, где каждый может обрести душевное спокойствие, даже в Лос-Анджелесе. Песня немножко пострадала от слишком больших амбиций – вместо того, чтобы стать прямолинейным почитанием соула (чему она, возможно, и предназначалась), она стала неловким попурри из ряда рок- и соул-секций, соединенных джазовой связкой и блюграссовыми припевами в стиле кантри (спетыми самим Кригером в гнусавой манере Боба Дилана).

— Мы делали нашего собственного «Сержанта Пеппера»,- сказал Джон Дэнсмо в интервью 1972 года.- Всего лишь для того, чтобы подчеркнуть нелепость, мы ввели Джэсси МакРейнольдза и Джимми Бьюканэна – мандолиниста и фиддлера (исполнитель на маленькой деревенской скрипочке – прим.перевод.) из Северной Каролины, чтобы они сыграли одно соло в одной песне.

Runnin’ Blue R.Krieger . Poor Otis dead and gone, Left me here to sing his song. Pretty little girl with the red dress on, Poor Otis dead and gone. . Yeah, back down, turn around slowly Try it again, remembering when, It was easy, try it again, Much to easy rememberin’ when. . All right, look at my shoes, Not quite the walkin’ blues. Don’t fight, too much to lose; Can’t fight the Runnin’ Blues. . Well, I’ve got the Runnin’ Blues, Runnin’ away, back to L.A. Got to find the dock of the bay, Maybe find it back in L.A. Runnin’ scared, runnin’ blue, Goin’ so fast, what’ll I do? . Well, I’ve got the Runnin’ Blues, Runnin’ away, back to L.A. Got to find the dock of the bay, Maybe find it back in L.A. . All right, look at my shoes, Not quite the walkin’ blues, Don’t fight, too much to lose; Can’t fight the Runnin’ Blues.

Бегущий блюз Р.Кригер . Бедный Отис в гробу неживой. Я теперь его песню пой. В красном платье девчушка со мной, Бедный Отис в гробу неживой. . Отступи и назад обернись, И припомни прошедшую жизнь: Легче легкого были года, Очень просто вернуться туда. . Не катит вид потертых шуз На этот слишком пеший блюз. «Бегущий Блюз» непобедим, Теряешь много в схватке с ним. . В свой Лос-Анджелес убегая, Я «Бегущий Блюз» повстречал. А в Лос-Анджелесе, я знаю, Что найду свой «заветный причал». В страхе грустный, быстрый бег Будет длиться весь мой век? . В свой Лос-Анджелес убегая, Я «Бегущий Блюз» повстречал. А в Лос-Анджелесе, я знаю, Что найду свой «заветный причал». . Не катит вид потертых шуз На этот слишком пеший блюз. «Бегущий Блюз» непобедим, Теряешь много в схватке с ним.

«Желанная, греховная»

После выпуска «Вялого парада» стало ясно, какая «Дверь» написала какую песню, и почему материал Робби Кригера часто проигрывал жесткое состязание с моррисоновским.

В общем и целом музыка Кригера была мягче и больше коммерчески ориентированной, чем джимова, но, как доказала «Желанная, греховная», Кригер тоже был способен блеснуть. Эта великолепная песня – близкий компаньон «Хрустального корабля» — была беззастенчиво романтичной любовной песнью, в то же время спрыснутой небольшим количеством моррисоновского порока. Кроме того, это была одна из песен «Вялого парада», на которой оркестровые подыгрыши казались вполне приемлемыми.

Фото: Робби Кригер на сцене. Подпись под фото: Джим Моррисон был широко признанным творческим центром группы, однако решение ансамбля указать индивидуальное авторство на «Вялом параде» раскрыло Робби Кригера в качестве равной песне-сочинительской силы в ансамбле – он написал половину материала альбома.

Для более юных фанатов трогательные композиции, поставляемые ансамблю Робби, часто составляли бОльшую часть привлекательности «Дверей». Одним из таких алчных поклонников группы был басист/клавишник Артур Бэрроу, более всего известный, наверное, по своим работам в составе различных ансамблей Фрэнка Заппы.

Когда вышел «Вялый парад» Бэрроу был подростком, жившим в Техасе и учившимся играть на своих инструментах, который часто старался заставить свои гаражные банды исполнять убедительные каверы «дверных» мелодий. «Помню, как я старался сделать «Когда песня смолкнет» на армейских танцульках в Сан-Антонио, а мне в ответ только хлопали глазами»,- смеется он. Позже Бэрроу довелось поработать с самими «Дверями», когда, переехав в Лос-Анджелес и найдя первую в своей жизни настоящую работу профессионального студийного музыканта, он оказался призванным на сессии «Американской молитвы» в качестве синтезаторщика. Бэрроу говорит, что в его техасские деньки «Желанная, греховная» была весьма полезной, информативной песней для молодого музыканта.

— Я слышал, как люди говорят: «Музыка «Дверей» — это все Джим, остальные – ничто». Я был совершенно не согласен с этим. Важнейшим было то, что они существовали в качестве единого целого. Кое-что на «Вялом параде», типа «Тоски шамана», было отлично, но в музыкальном плане блюзовее и проще.

Меня тянуло к более музыкально интересным песням, таким как «Желанная, греховная» — прекрасная мелодия с прекрасной сменой аккордов. Мне нравился голос Джима и его обаяние, но, как молодой парнишка, обучающийся игре на гитаре, я был поражен такими вещами, как «Желанная, греховная», переполненная новаторской чередой аккордов, которую мой подростковый ум даже не мог себе вообразить. Я был так увлечен в музыкальном плане, что композиции Робби были, во всяком случае, так же важны для меня, как и аура Джима Моррисона.

«Желанная, греховная» была выпущена в феврале 1969 года в качестве второго сингла, предварявшего июльский выход «Вялого парада». На оборотной стороне был пробивной трэк Моррисона «Кто напугал тебя», который не вошел в «Вялый парад»; он появился в сборнике 1972 года «В золотоносной шахте странны сцены».

Фото: Джим Моррисон рядом с адвокатом Максом Финком. Подпись под фото: «Вялый парад» запечатлел несколько моментов моррисоновской магии, однако жизненные силы певца все больше ослаблял алкоголь, утрата художественной концентрации и отвратительная пригоршня проблем с законом.
Wishful Sinful R.Krieger . Wishful, crystal Water covers everything in blue Coolin’ water. . Wishful, sinful, Our love is beautiful to see, I know where I would like to be: Right back where I came. . Wishful, sinful, wicked blue Water covers you. Wishful, sinful, wicked you Can’t escape the blue. . Magic risin’ Sun is shinin’ deep beneath the sea, But not enough for you and me and sunshine. Love to hear the wind cry. . Wishful, sinful, Our love is beautiful to see, I know where I would like to be: Right back where I came. . Wishful, sinful, wicked blue Water covers you. Wishful, sinful, wicked you, Can’t escape the blue. . Love to hear the wind cry. Love to hear you cryin’, yeah.	Желанная, греховная Р.Кригер . Желанная, хрустальная Вода все покрывает Своей голубизной прохладной. . Исполнена желаний и грехов Любовь у нас прекрасная на вид. Вернуться я хочу под кров, Откуда путь сюда лежит. . Желанная, греховная волна Голубизной пришла тебе помочь. Желанна ты, греховна, озорна, Но грусти избежать невмочь. . Лучи морскую пробивают воду, Свет солнца спорит с глубиной, Но мало мне его, тебе, восходу… Люблю услышать ветра вой. . Исполнена желаний и грехов Любовь у нас прекрасная на вид. Вернуться я хочу под кров, Откуда путь сюда лежит. . Желанная, греховная волна Голубизной пришла тебе помочь. Желанна ты, греховна, озорна, Но грусти избежать невмочь. . Люблю услышать завыванья ветра. Люблю услышать я твой крик.

«Вялый парад»

— Мы не ищем длинных номеров, они просто такими выходят,- рассказал Рэй Манзарек в интервью 1969 года.- Если песне требуется шесть, восемь, десять минут, она их получает.

Всего, чтобы справиться с заглавным трэком четвертого альбома, ансамблю потребовалось 8 минут 40 секунд, но этот «долгоигратель» оказался совершенно не таким, как предыдущие эпосы, типа «Конца» или «Когда песня смолкнет». Протяженная песенная поэма «Вялый парад» была названа по джимову обозначению разнообразного и часто весьма эксцентричного людского потока, струившегося день и ночь по Сансэт бульвару. Вместо того, чтобы, подобно предшественникам, произрастать из длинного инструментального джэма, эта запись по большей части представляла собой совокупность отдельных частей и секций.

— Она не выстраивалась по плану одной песни,- объяснил позже Пол Ротчайлд.- Всегда, как только мы увлекались студийным созданием мостика между секциями, я просил Джима достать его поэтические тетрадки; мы пролистывали их и находили кусочек, подходящий ритмически и концептуально. Множество тамошних фрагментов — это всего лишь поэтические частички, собранные вместе. Я думал, что песня получится достаточно интересной.

Ее начинал Джим в личине яростного проповедника адских мук, повествуя о днях, проведенных в семинарии, откуда вынес урок: «Не сможешь ты молитвами задобрить Бога». Вкрадывается какая-то очень деликатная музычка, и Джим начинает упрашивать об убежище и кротком приюте. Потом следует секция настоятельного танцевального бита, из которой вырастает несколько бестолковых образов («мятные мини-юбки») и джазовая секция с какой-то детской считалочкой (включающей образ женщин «несущих детей к реке» предположительно для купания, но, возможно, для чего-то более зловещего). Затем монах покупает свой ланч, и, как полагает Моррисон, начинается «лучшая часть «трипа».

Финальная секция «Вялого парада» один из самых неистовых, максимально возбуждающих кусков музыки, когда-либо созданной «Дверями». Еще на первом альбоме Пол Ротчайлд принялся новаторски экспериментировать с наложением моррисоновского голоса, а теперь он пошел дальше: множество Моррисонов выпаливало свои строчки во всех направлениях. Совместно воспевая «Вялый парад», пузырясь бурлящим кипятком в секциях «Тропических широт», а затем взрываясь в раскаленном добела неистовстве коды «Призывая псов», голоса Моррисона просто поразительны.

На протяжение всей песни ансамбль отлично поддерживал вокалиста. «У Джима столько энергии, что он, кажется, и сам не может с нею совладать,- объяснял Робби Кригер в интервью, данном во время сессий звукозаписи.- Мы используем нашу музыкальную структуру для поддержки джимовых стихов. Есть люди, которые подходят к краю, а Джим ступает на неизведанную территорию. Мы стараемся не искажать нашими аккордами и ритмами его зондирование хаоса».

«Вялый парад» — еще одна песня «Дверей», в которой лошади являются центральным характерным признаком – и опять с ними обходятся менее чем хорошо – вещь заканчивается грозным советом Джима, что, потерпевши неудачу, мы можем отстегать коней по их глазам.

Фото: Пол Ротчайлд в дверях студии. Подпись под фото: Содействие продюсера Ротчайлда помогло ансамблю отправиться к новым рубежам для создания накрепко запоминающейся музыки.

The Soft Parade J.Morrison . When I was back there in seminary school There was a person there Who put forth the proposition That you can petition the Lord with prayer… Petition the Lord with prayer… Petition the Lord with prayer… You cannot petition the Lord with prayer! . Can you give me sanctuary? I must find a place to hide, A place for me to hide. . Can you find me soft asylum? I can’t make it anymore The Man is at the door. . Peppermint, miniskirts, chocolate candy Champion sax and a girl named Sandy. There’s only four ways to get unraveled — One is to sleep and the other is travel at dawn. One is a bandit up in the hills, One is to love your neighbor ’till His wife gets home. . Catacombs, Nursery bones, Winter women Growing stones, Carrying babies To the river, Streets and shoes, Avenues, Leather riders Selling news, The Monk bought Lunch. . (Ha ha, he bought a little.  Yes, he did.   Woo! This is the best part of the trip. This is the trip, the best part I really like it.   What’d he say?   Yeah!  Yeah, right! Pretty good, huh.   Huh! Yeah, I’m proud to be a part of this number!) . Successful hills are here to stay, Everything must be this way. Gentle streets where people play, Welcome to the Soft Parade. . All our lives we sweat and save, Building for a shallow grave. “Must be something else”, we say “Somehow to defend this place.” Everything must be this way, Everything must be this way, yeah . The Soft Parade has now begun Listen to the engines hum. People out to have some fun, A cobra on my left, Leopard on my right, yeah . The deer woman in a silk dress, Girls with beads around their necks, Kiss the hunter of the green vest Who has wrestled before With lions in the night. . Out of sight! The lights are getting brighter, The radio is moaning, Calling to the dogs. There are still a few animals Left out in the yard, But it’s getting harder To describe sailors To the underfed. . Tropic corridor, Tropic treasure, What got us this far, To this mild Equator? We need someone or something new, Something else to get us through, yeah, c’mon Callin’ on the dogs Callin’ on the dogs Oh, it’s gettin’ harder   Callin’ on the dogs Callin’ in the dogs Callin’ all the dogs Callin’ on the gods You gotta meet me      Too late, baby! Shoot a few animals    at the crossroads.   Too late! Left out in the yard. But it’s gettin’ much harder.                             Whoa! Gotta meet me             You’ve done great, hey! at the edge of town,     Havin’ a good time. You’d better come along. outskirts of the city.     Let’ fun! Just you and I And the evening sky.   We are so alone. Better bring your gun.  You’d better come along. You’d better bring your gun We’re gonna have some fun!                                 Tropic corridor Tropic treasure “When all else fails We can whip the horses’ eyes And make them sleep And cry.”

Вялый парад Дж.Моррисон . Когда я в семинарии учился, Один чувак с идеей там носился: «Задобрить Бога можно, Нужно лишь молиться много, Да, нужно лишь молиться много». НЕ СМОЖЕШЬ ТЫ МОЛИТВАМИ ЗАДОБРИТЬ БОГА! . Ты мне подаришь кров? Я сбился с ног. Мне нужно место, чтоб укрыться, Чтоб спрятаться я смог. . Найду ли я хоть здесь приют? Я больше не могу, Ведь у дверей же ждут! . Жевачка мятная и мини-юбки, шоколадки, Сакс – чемпион, и с Сэнди очень сладко… Путей исхода предложу четыре на пари: Вот первый – спать; второй – кататься до зари. Бандитом можно стать, что рыщет по холмам, Четвертый – ближних возлюбить, когда Их жены в одиночестве скучают по домам… . Там, в туннелях под землей Кости детские зарой. Ведь старухи – смерть в руке — Тащат деток всех к реке. Улиц пыль, больших аллей Для изысканных туфлей. Новостей бумажный взвод — Всадник в коже Продает, А монах жрет ланч! . (Ха, ха, он купил себе кое-чего. Да, уж. Ип-па! Это — лучшая часть «трипа», Это – торчок, И  его наилучшая часть. Мне, правда, нравится. Что он сказал? Да-а! Да-а, правда! Очень хорошо, а? Ха! Да-а, я горжусь участием в этом номере!) . Удачные холмы кругом стоят, И все должно быть только так. По тихой улочке сквозь полчища зевак Добро пожаловать на Вялый наш Парад. . Копейки жизни собираем мы в копилки Для неглубокой, маленькой могилки. — Чего добавить, может, не внакладку? — Ну, так и быть, пожалуй, что, оградку. . И все должно быть только так. Все должно быть только так. . Начался Вялый наш Парад, Моторы все уже жужжат, Повеселиться каждый рад: Вот —  кобра слева, Справа – леопард! . Ты ланью стала, лишь шелка надев; Обвили бусы шеи дев, Они ласкать стрелка в жилеточке не прочь — Со львами бился он вчера Всю ночь! . С глаз прочь! Прожекторы все ярче, Стенает радиомаяк, Сзывая всех собак. А во дворе Животных так осталось мало. Сложней гораздо описать Толпу матросов, что недоедала. . В широтах тропиков Есть клады, серебро, Но почему же нас влекло На тот — умеренный — экватор? . Найдем ли мы кого-то, что-то, где-то, Хоть что-нибудь, чтоб выдержать все это? . …………………………….Призывая псов …………………………Призывая псов Ах, все труднее Призывая псов …………………..Призывая псов ………………..Созывая псов ……………..Призывая псов Меня должна ты встретить   ……………..Поздно, детка! Добить животных на перекрестках. …………………………………………..Слишком поздно! На дворе. Ужасно трудно. ……………………………………..Тпру! Меня ты встретишь      …………… Ты отличилась, о! на окраине,                       ……………….Всего хорошего. Ты согласись-ка, детка. в предместьях.                        ……………..Развеселись! Лишь ты и я на этой встрече, Небесный свод тушует вечер. Неси винтовку. Мы слишком одиноки. ……………………..Мое прими-ка предложенье ……………………..Пора нести винтовку. Ох, мы повеселимся! ……………………………………….В широтах тропиков ………………………………………..Есть клады, серебро, «Ну, и пока все остальное плохо, Мы можем бить конягам по глазам, Заставив спать, но дав Чуть-чуть поплакать».