Некоторые люди скажут Вам, что следующий альбом Саймона и Гарфанкля «Мост над бурными водами» был кульминацией всех мощностей дуэта. Да, коммерчески он оказался более успешен, чем всё, что они сделали до этого; он выиграл больше призов Грэмми и т.д. Но все-таки он задокументировал скорее развал дуэта, чем его сплочение. На этом альбоме есть песни, в которых Вы можете практически расслышать размышления Пола о сольной карьере («Фрэнк Ллойд Райт» (So Long, Frank Lloyd Wright), и другие, вклад Арта в которые едва слышен, словно он сделал его по телефону со съемочной площадки «Уловки-22» («Единственный живой паренек в Нью-Йорке» (The Only Living Boy In New York). С другой стороны, «Подпорки» продемонстрировали бескомпромиссное напряжение их музыкальных мышц, и дуэт достиг того, чего Том и Джерри не могли вообразить себе в самых безудержных мечтаниях.
Синергия «Подпорок» и «Выпускника» катапультировала музыкантов на такой уровень славы, почитания и популярности, который измерялся немалым числом показателей: во-первых, конечная версия «Миссис Робинсон» выиграла Грэмми в номинации «Пластинка года» на мартовской (1969 г.) церемонии. «Миссис Робинсон» получила Грэмми же в категории «Лучшее современное поп-представление, созданное вокальной группой или дуэтом». А дополнительную статуэтку Пол отхватил вместе с Дэйвом Грузином, как композитор «Наилучшей оригинальной партитуры для кинофильма».
Лишь считанное число артистов обладало успешными альбомами, один за другим занимавшими первые места в национальных чартах. В 1968 году Саймон и Гарфанкль добились этого трижды: «Подпорки» сместили «Выпускника» 25 мая, «Выпускник» сместил «Подпорки» 15 июня, и вновь «Подпорки» перепрыгнули через «Выпускника» 29 июня.
В конце концов, однажды в 1968 году Арт и Пол удерживали три верхние позиции в национальном чарте альбомов с «Подпорками», саундтрэком к «Выпускнику» и «Петрушкой, шалфеем, розмарином и чабрецом», что появились там благодаря опросу новоиспеченных фанатов, открывавших для себя их музыку. То было воссозданием буквально битловских эпохальных пропорций, недостижимых до того, и несравненных доселе.
Дополнительной составляющей нового успеха стала мощная медийная поддержка, донесшая их материал до новой, более широкой аудитории. Арт согласен с этим: «Да. Ты входишь в моду у всех этих мамочек и папочек, которые смотрят кино, и получается совсем другое дело. Примерно тогда хитом стала «Миссис Робинсон», и я помню, что она принесла нам совсем другую аудиторию. Возвращаюсь я той порой из Европы домой, а нью-йоркские таможенники, полиция и нью-йоркские таможенники обращаются ко мне: «Эй, миссис Робинсон!», и я понял, что эти ребята уже глянули на нас в кино».
На этой волне успеха музыканты закончили 1968-ой и въехали в начало 1969-го. Места проведения концертов становились все более обширными. Продажи альбомов воспаряли все выше. А последующая работа базировалась на предыдущем проекте. И, если Вам кажется, что дуэту потребовалось чрезмерно много времени, чтобы донести «Подпорки» до публики, то взвесьте вот что: весь 1969-ый год промелькнул без единого нового альбома от Саймона и Гарфанкля. Кроме того, единственным синглом, который они выпустили в тот год, была песня, записанная16 ноября 1968 года, которая, в конце концов, проявилась на «Мосте». Называлась она «Боксер», и весной 1969 года взобралась на седьмое место в чартах.
Главное различие между долгим ожиданием «Подпорок» после «Петрушки, шалфея, розмарина и чабреца» и долгим ожиданием «Моста» после «Подпорок» состояло в том, что звукозаписывающая компания расслабилась. Не оказывалось никакого давления на то, чтобы музыканты выдали новый продукт, не сооружалось никаких отеческих бесед с Клайвом Дэйвисом, и никакие чуждые продюсеры не пасли музыкантов в студии, чтобы они пошевеливались побыстрее и освобождали место для следующего проекта. Саймон и Гарфанкль превратились в 800-фунтовых горилл Коламбиа, которые могли сидеть везде, где им заблагорассудилось.
После лет драконовского сервитута, обусловленного контрактами со звукозаписывающими компаниями, требовавшими выпуска двух, а порой и трех альбомов в год, наиболее успешные и креативные мастера нотного стана получили некую отдушину и шанс преодолеть барьеры и поучаствовать в дизайне своих собственных карьер. Пол дал оценку этому процессу касательно своих альбомов: «На следующий день после выпуска я думал, что создал нечто, только после четырех альбомов: «Мост над бурными водами», «А вот идет рифмующийся Саймон» (There Goes Rhymin’ Simon), «Еще все безумные после всех этих лет» (Still Crazy After All These Years) и «Грейсленд» (Graceland). Затем очень близко, возможно, сразу же за ними — «Подпорки». В остальных есть хорошие песни и темы, но в них слишком много ошибок Ошибки это неверное слово. В них содержатся идеи, не раскрытые полностью. Обычно эти идеи Вы находите на следующем альбоме. Я додумываю все до конца и обрабатываю, как надо. Получается, что предыдущий альбом сеет семена для последующего. «Мост над бурными водами» берет все лучшее от «Подпорок», вынашивает и отказывается от прочей чепухи».
Песня «Мост над бурными водами» — квинтэссенция вокальных качеств Арта Гарфанкля. Хотя эту песню и написал Пол, многие, включая самого автора, считают ее скорее артуровской. «Это, типа, просто песня, которую я сочинил,- сказал Пол,- в некотором смысле, я не могу даже вспомнить, как и когда. Думаю, в определенной степени потому, что почти всю ее спел один Арти. Я подсоединился только в последнем куплете, но я говорю о том, что она стала гигантским хитом – и по всему миру. Она из тех, что покидают автора и становятся чем-то большим, чьим-то чужим достижением».
За дело берется Арт: «Это великая песня. Одно из величайших достижений Пола в его сочинительстве. И вокальная партия, которой я очень горжусь. Чтобы она получилась, мне пришлось изрядно попотеть. Я делал множество подходов. Помню, берусь я сначала за последний куплет и на высоких нотах воспаряю куда-то ввысь в совершенной эйфории. Во втором куплете я, помнится, хотел несколько снять напряжение и работал над этим долго и упорно. А первый куплет потребовал просто «бесчисленных» перезаписей. Я прошел через все муки ада, а потом еще и еще раз… Я хотел, чтобы он получился таким, как я хочу. Я знал, что он должен быть очень тихим, дабы сочетаться с началом второго; в процессе работы я начал осознавать цель своих поисков, а я не люблю компромиссы, поэтому взял выпуск песни под свой жесткий контроль, и это было непросто».
Помятуя о том, что случилось с «Праздной беседой» в 1966 году, Арт не рассматривал «Мост» в качестве потенциального хита. «Нет,- сказал он,- я думал, это будет чисто альбомная запись, которая определенно никогда не выйдет в виде сингла, но станет крепкой альбомной составляющей. Хорошая песня. Хороший вокал. Типа, «Эй, Джуд»; одной из таких значительных записей. Я был удовлетворен ею, но должен сказать, она получила гораздо больше, чем я думал [или мог бы] думать. Она стала синглом, большим хит-синглом – спасибо Клайву Дэйвису [тогдашнему президенту Коламбиа], за уверенность в том, что так оно и произойдет. Просто, все вышло лучше, чем я предполагал».
Когда его спросили о струнках, которые, по его мнению, задела эта песня в душах людей, покупающих пластинки, Арт ответил: «Может, одна из составляющих это – универсальность лирики, написанной Полом. Когда ты в беде, я лягу перед тобой, как мост. Это христианский посыл. Так поступает любящий друг. Позови меня, когда я тебе нужен, и я всегда буду с тобой. Тут есть то, во что мы так любим верить – что человеческие существа оказывают друг другу, если нужно, надежную поддержку. Мы любим это, как ничто иное».
Каждый знает о том, что у «Моста» сложилось удачно. Арт Гарфанкль заострил внимание на том, что сложилось неудачно: «Самое смешное, что в те дни наши отношения были далеко не лучшими. К тому времени мы провели вместе слишком много поездок, концертов, сессий звукозаписи – слишком большое напряжение, чтобы противостоять ему без помех. И по мере продвижения процесса создания этого альбома, думаю, каждый из нас соображал так: «Да, неплохо получается, но какой-то он невеселый». Странно, но преодоление трудностей порой приводит к хорошим результатам. Я очень горжусь «Мостом над бурными водами». Внутри альбома содержится неплохое ревю. Если Вы открываете его для себя с длинной, большой баллады «Мост над бурными водами», а потом переходите к «Я быть хотел бы лучше воробьем» [«Полет кондора»], впитываете все это перуанское звучание, а потом переходите к «Сесилье», то развлекаетесь на всю катушку, самыми разнообразными способами, которые обычно и предлагает ревю».
______________
Одна из самых известных историй о разногласиях между Саймоном и Гарфанклем, возникших в процессе записи «Моста», касается фантома двенадцатой песни. Предполагалось, что «Мост над бурными водами» подобно «Петрушке, шалфею, розмарину и чабрецу» будет содержать милый стандартный тогда набор из дюжины трэков. Но их всего одиннадцать. Почему? Потому что Арт и Пол зашли в тупик при выборе двенадцатой композиции. Пол написал очевидно политическую песню, названную «Куба – да, Никсон – нет», которую Арт отказался озвучивать. Тогда Пол вывел из строя баховский хорал, который хотел разместить на альбоме Арти. «Старые друзья» зарубились не на шутку. Ни компромиссов, ни переговоров, ни уступок; альбом был выпущен с 11-ю песнями.
Когда его подначили поспекулировать на тему, что произошло бы, если дуэт сохранился, Арт на секунду задумался и начал отвечать на вопрос, упоминая Саймона и Гарфанкля в третьем лице: «Мне нравятся те парни. Они составляли грандиозный дуэт. Жаль, что они не смогли выпустить побольше альбомов, и если они когда-то запишут-таки очередной диск, то в работе над ним, я подозреваю, они подхватятся с того самого места, на котором остановились. Таланты тех парней, Пола и Арти, никто не подавлял в их развитии. Они преданы делу совершенствования того, что делают, и их соединение было бы очень интересным в музыкальном плане, если они когда-нибудь соединятся вновь. А сейчас они стали просто беллетристикой. Их место на полке. Они живы в нашем воображении. Я испытываю к ним большую привязанность, скучаю по ним. Но, знаете ли, чисто теоретически. Я ношусь с этим чувством наряду со многими фанатами, а потому могу вместе с ними, не впадая в отчаяние, рассуждать об этом, потому как, а что еще остается?»
Арт признал, что «Единственный живой паренек в Нью-Йорке» и «Фрэнк Ллойд Райт» — это о нем. Он выдал секрет последней песни: «Пол говорит, что написал ее, держа меня в уме, поскольку в начале шестидесятых я был студентом архитектуры Колумбийского университета, и таким образом он как бы говорил: «Арти, осознаешь ты там или нет, но я отмечаюсь на выходе из нашего проекта. Так что, пока!»,- рассмеялся рассказчик. «Но, я думаю, по завершению работы над альбомом мы оба чувствовали, что нуждаемся в некотором отдыхе. Не то что, я тебя ненавижу, но моментами накатывает». Ну, конечно, тут навалился этот феноменальный, буквально неудержимый успех. «На тот момент «Мост» стал нашим крупнейшим альбомом. Он продавался лучше всех. Что тут скажешь? Но мы уже решили, несмотря ни на что, разъехаться и отдохнуть друг от друга. А выглядит это так, будто на самой вершине успеха мы, как идиоты, решили все бросить. Но на самом-то деле вся эта успешность пришла после нашего раскола, если уж Вы хотите называть это таким словом. Я, допустим, никогда не считал, что это раскол. Просто думал: в течение нескольких ближайших месяцев увидимся, а может, и нет».
Эти несколько месяцев обернулись десятилетиями. Время уже затуманило то, как быстро мы обнаружили по отношению к Саймону и Гарфанклю, что целое было больше суммы составлявших его частей. Да, оба добились оглушительного сольного успеха, но ничто так не будоражило воображения и не собирало невесть откуда взявшихся фанатов – старых и новых – как призрачная возможность воссоединения музыкантов. Чем же объяснить, что дуэт мог так влиять на аудиторию, а индивидуальности — нет? Арт сказал, что «мне — члену того дуэта, данный вопрос представляется удивительно богатым и глубоким. Для меня в нем содержится определенный дуализм. Тут два элемента – каждый сам по себе и оба вместе, невербальные отношения и прикосновения к разделяющей их перегородке – много чего совершается в этом дуализме и в том, как разум воспринимает каждую из частей. А там, где добавляется дуэт, как дополнительное целое, возникает настоящий дивертисмент. А тут еще я был одним из тех двух, был глубоко вовлечен в процесс проектирования этой дуальности и отдавался ему с головой. С того момента, как мы с Полом составили команду, распределение ролей было скорее инстинктивным: я ощущал себя светленьким, Пола темненьким; я повыше, он пониже. Эти различия уже представляют интерес, а к тому же закрутились и другие дела. И многие из них я делал интуитивно. Как? Ну, видимо, мы оба правильно поступали, прислушиваясь к интуиции, и прежде, чем я успевал осмыслить нечто, публика уже раскупала это».
Несомненно что вплоть до наших дней они воссоединялись бессчетное число раз. Попервоначалу в 1972 году Саймон и Гарфанкль вместе поддержали демократа Джорджа МакГоверна в президентской гонке. Это случилось в нью-йоркском Мэдисон Сквер Гардэне. Идея была неглупа. Три группы, уже не выступавшие тогда в прежних составах, решили воссоединиться для раскрутки своего кандидата: Майк Николз с Элейн Мэй; Питер с Полом и Мэри; Саймон с Гарфанклем. Другие встречи имели место в разные времена по разным причинам (введение в Зал Славы рок-н-ролла в 1990-ом, вручение Грэмми за достижения всей жизни в 2003-ем, поездки, месяц выступлений в нью-йоркском Мэдисон Сквер Гардэне в 1993-ем), но случались, как водится, и протяженные периоды, когда «старые друзья» даже не разговаривали друг с другом. С легкой руки музыкантов, наиболее впечатляющим из всех их воссоединений стал бесплатный концерт в нью-йоркском Центральном Парке, состоявшийся19 сентября 1981 года, когда полмиллиона фанатов в сырую, пасмурную субботу столпились в парке, а вечером услышали и поприветствовали своих кумиров.
Арт припомнил этот вечерний концерт в Центральном Парке вот как: «В начале восьмидесятых выпадали денечки, когда найти даже простую фотку, где Пол и Арти запечатлены вместе, было непросто, во какими санкциями эта парочка тогда орудовала»,- смеется он. Оба артиста согласны в том, что отбор материала для двойного альбома «Концерт в Центральном Парке» хорошо представляет, кем и чем были тогда Саймон и Гарфанкль. Мелодии выбирались очень тщательно, дабы обрисовать все разнообразие их сотрудничества, было там и немного соблазнительных проблесков того, что некоторые сольные песни Пола Саймона могли бы звучать так, как если бы принадлежали дуэту («Поздно вечером» (Late In the Evening), «Скользящий прочь» (Slip Sliding Away) и т.д.). В ответ на вопрос, легко ли ему было петь сольные песни Пола, он улыбнулся: «Большинство из них довольно легки в музыкальном плане. Психологически же это было сложновато, так как они будили во мне желание сказать: у меня в сольной карьере имеются хиты. И где же гармонии Пола на мои мелодии? Но… черт! Я не сказал этого!»- смеется он.
Большинство разногласий меж Артом и Полом были, как кажется, результатом некоего внутреннего художественного конфликта. Арт подтвердил это. «По большей части так оно и было»,- сказал он.- «Все наши склоки крутились вокруг тезиса «мы хотим дать публике максимум качества за ее деньги», поэтому все они были о том, чтобы «дать аккордеон во втором куплете, а не в последнем». И все в таком же роде. Напряжение исходило из желания обслужить публику наилучшим образом. «На конверте Концертного альбома есть фотка, где дуэт снят со спины, и видно что, выражая признательность толпе, музыканты обнимают друг друга. «Это заслуживающее внимания фото»,- сказал Арт.- «Что-то типа взаимного объятия друзей, каковыми мы являемся. Да-а, это хорошо. От этого не отмахнешься, потому как это правда».
Пол вспоминает о концерте таким образом: «Воссоединение? Это был вечер, который я не забуду никогда. Его отсвет до сих пор лежит на мне. Для нас он оказался полной неожиданностью. Мы думали, конечно, что придет много народу, но не подозревали, что их будет полмиллиона. Я сказал: давай запишем это на пленку, просто, чтобы была. Мы не предполагали выпускать эту запись в свет. В тот вечер мы ни на что дополнительное не рассчитывали. Не существует стоящей видеозаписи выступления. Так, совсем чуть-чуть».
Когда ему показали фото с конверта альбома, где музыканты обнимаются, и спросили, может ли что-то более ярко засвидетельствовать фанатам факт их воссоединения, то Пол ответил: «Да, правильно, что касается возможности воссоединения, это да. Фотография символично указывает на раны, которые можно излечить, все может вернуться на пути своя. У жизни всегда есть в запасе счастливое завершение — все те вещи, которые мы отчаянно хотим сделать реальностью. И которые иногда ею становятся. Чаще всего нет, но они могут стать реальностью. И жажда души обрести их в реальности столь сильна, что когда нечто символизирует об этом, то наши эмоции просто затопляют нас. Это может свершиться».
Не то, что может, а так оно в точности и есть!