Когда календарь 1967-го отсчитывал свои последние деньки, вторая ударная волна, порожденная удачным расположением звезд и везением, катапультировала Саймона и Гарфанкля на еще более высокий уровень славы и влиятельности. Эта волна исходила от еще одной очень мощной формы массовых коммуникаций. Культурная восприимчивость шестидесятых наиболее ярко проявилась в поп-музыке того десятилетия. Рок-звезды похитили у звезд экрана частицу божественной мощи, и несколько экстраординарных фильмов с болезненной скрупулезностью отразили скрытые тенденции, которые вызвали тектонический сдвиг в ландшафте американского общества. Киноиндустрия была вынуждена адаптироваться к культурным переменам, изменившейся аудитории, переменам в бизнесе, меняющемуся миру. Ряд исключительных фильмов того года возжег и раздул настоящее пламя, и во многих из них были рок-н-ролльные саундтрэки.
В мощи и популярности рок-н-ролла в качестве звуковой дорожки к кинофильму не было ничего нового. Это началось в пятидесятые, когда кинорежиссер Ричард Брукс использовал «Рок весь день и всю ночь» (Rock Around the Clock) Билла Хэйли и Комет при демонстрации титров своих «Школьных джунглей» (Blackboard Jungle). Песня была выпущена годом ранее и канула в никуда. Однако синергия музыки и кино ввинтила ее в чарты, где она стала первым национальным рок-н-роллом, пластинкой Номер Один, а главное, запустила то, что стало известным как рок-эра. Год спустя тенденцию продолжил Элвис Пресли. Легендарный диск-жокей Алан Фрид сделал серию низко-бюджетных, но высокодоходных картин, блиставших высококачественным перечнем имен рок-н-ролльных талантов. Даже такие признанные кино-иконы, как Бинг Кросби и Джон Уэйн осознали ценность использования так называемых «подростковых идолов» в своих фильмах для привлечения более молодой аудитории. Это срабатывало. Уэйн, в частности, сделал это постоянной практикой, введя в список исполнителей фильма «На север на Аляску» (North to Alaska) девичьего сердцееда Фабиана, Фрэнки Авалона — в «Элэмоу» (известная миссия францисканцев в Сан-Антонио, штат Техас – прим.перевод.), а Рики Нельсона — в «Рио Браво» (Rio Bravo).
Участвуя в фильмах, музыканты отметились гигантскими хитами, например, почивший недавно Джин Питни, исполнивший заглавные вещи в картинах «Город без жалости» (Town Without Pity) и «Человек, который застрелил Либерти Вэланса» (The Man Who Shot Liberty Valance). Битлы триумфально ворвались в кинематограф своим дебютным «Вечером трудного дня», восторженно принятым критиками. Шлюзы отверзлись. «Бэрды» сделали заглавную песню к фильму Тони Кёртиса, названному «Не гони волну» (Don’t Make Waves). Черепахи сделали то же для «Гида для женатого мужчины» (A Guide for the Married Man). «Превосходные» (The Supremes) спели главную песню в «Хэппенинге» (Happening). Музыка «Ложки полной любви» появилась в картине Вуди Аллена «Что случилось, Тигровая Лилия?» (What’s Up, Tiger Lily?) и ранней работе Фрэнсиса Форда Копполы «Ты уже большой мальчик» (You’re A Big Boy Now). Но лучшее использование рока на саундтрэке фильма произошло в 1967 году, когда уважаемый режиссер Майк Николз выбрал Саймона и Гарфанкля в качестве сочинителей музыки к картине, над которой работал. Николз был некогда половиной хваленой комедийной команды «Николз и Мэй» (с Элейн Мэй). Когда их пути разошлись, он стал кинорежиссером, и его дебютная попытка увенчалась наградами – «Кто боится Вирджинии Вулф» (Who’s Afraid of Virginia Woolf) с Ричардом Бёртоном и Элизабет Тэйлор в главных ролях.
Своим происхождением новый проект Николза был обязан роману, опубликованному Чарльзом Уэббом в 1963 году. Речь в нем шла о новоиспеченном выпускнике колледжа с тяжелым случаем чрезвычайной озабоченности за свое личное и профессиональное будущее. Он назывался «Выпускник». Голливудский продюсер Лоренс Турман прочел о нем в Нью-Йорк Таймз и решил, что он мог бы лечь в основу весьма интересного полнометражного фильма. Он привлек Николза, дабы тот сваял сюжет для большого экрана. В январе 2004 года Николз рассказал Ежемесячнику Союза американских режиссеров, что он снял уже пол-фильма, когда брат прислал ему диск «Петрушка, шалфей, розмарин и чабрец». Он непрерывно крутил его на протяжении четырех недель. «Посередине четвертой недели,- сказал он,- я дослушался до чертиков! Так вот же она – удача! Мы стали, снимая, вставлять музыку то тут, то там. А позже я встретился с Саймоном и Гарфанклем, и они основательно заинтересовались всей концепцией. А потом говорят: «О, о’кей. Хорошо, да, все в порядке, Вы можете использовать нашу музыку. Они были весьма искушены в этом деле».
В номере Варьете от15 мая 2005 года Питер Барт написал:
Во время съемок фильма Николз просто помешался на музыке Саймона и Гарфанкля. Лоренс Турман, его продюсер, заключил с Саймоном сделку, чтобы тот написал три новых песни для фильма. Ко времени окончательного редактирования картины Саймон написал лишь «Затруднение недоросля» для сцены, в которой персонаж Дастина Хоффмана бессмысленно хлюпается в бассейне на заднем дворе отцовского дома. Песня не вошла в фильм. Николз умолял композитора постараться еще, но тот был в постоянных разъездах и объяснял, что у него нет времени. Он сыграл ему несколько нот из новой песни, над которой работал: «Это не для фильма… это о прошлых временах – про миссис Рузвельт, Джо ДиМаджио и прочую муру». Николз дал Саймону совет: «Теперь это будет про миссис Робинсон, а не миссис Рузвельт».
В конце концов, Николз решил обойтись записями Саймона и Гарфанкля, выпущенными ранее. «Затруднению недоросля» и «Снова и снова» предпочли «Звучанье тишины», «Апрель. Пора явиться ей» (April Come She Will), «Яркую зеленую машину наслаждений» и «Ярмарку в Скарборо / Кантику» (Scarborough Fair / Canticle). Единственным новым материалом Пола Саймона в фильме оказалась пара припевов песни, известной ныне как «Миссис Робинсон» (Пол тогда еще даже не написал все куплеты.)
Премьера «Выпускника» прошла в Нью-Йорке 21 декабря 1967 года. Фильм добился неслыханного успеха. Одним из его главных компонентов стала ярко выраженная гендерность. То, что раньше называли «пропастью между поколениями», было больше, чем простое расхождение во взглядах. Его можно было суммировать в таких протестных лозунгах, как «Это моя страна, плохая или хорошая!»; «Нет уж, черт побери, мы не пойдем!»; «Америка: возлюби её или проваливай!»; «Эй! Эй! ЭлБиДжей (президент Джонсон – прим.перевод.), сколького ты сегодня пристрелил детей?»; «Средний палец»; «Знак мира» и т.д. Антивоенные демонстрации, движение за гражданские права, сексуальная революция, расцветающая нарко-культура и поднимающее голову раскрепощение женщин, все это работало на поляризацию нации. В сердцевине всех этих разногласий гнездилась полная трансформация ценностей старшего и младшего поколений.
Питер Бискинд в своей книге «Беспечные ездоки, разбушевавшиеся быки: Как поколение секса-наркотиков-рок-н-ролла спасло Голливуд» (Easy Riders, Raging Bulls: How the Sex-Drugs-and-Rock’n’Roll Generation Saved Hollywood) заявляет, что аудитория была готова к более вызывающим картинам, подобным «Выпускнику»: «Пропасть между поколениями разверзлась, [когда] Эбби Хоффман заявил: «Не доверяй никому из тех, кому за 30». Знаменитое словцо «пластиковый» содержало тему фильма, состоявшую в том, что мир взрослых искусственный, неглубокий, в определенной степени аморален и неадекватен проблемам молодых людей».
В успехе «Выпускника» было немало определяющих моментов. Один из них – состав участников, о котором можно только мечтать, начиная прежде всего, с заложившего успех всей своей карьере дебютного выступления Дастина Хоффмана в качестве главного героя в компании с Энн Бэнкрофт, отлично сыгравшей миссис Робинсон, и звездной поддержки актеров-ветеранов, таких как, Уильям Дэниэлз, Мюррэй Хэмилтон и Норманн Фелл. Во-вторых, был прелестный сценарий Колдера Уиллингэма и Бака Хенри. И, наконец, конечно же, музыка Саймона и Гарфанкля, снабдившая верным тоном, как комедийное содержание фильма, так и более серьезные и аналитические аспекты.
В 1968 году фильм обогнал всех по сборам и номинировался на Оскара по семи параметрам. Он занял седьмую строку в списке величайших фильмов столетия, который составляется Американским Кино-Институтом. И поднял планку продаж для альбомов саундтрэков, использовав современную музыку, приведя в кинотеатры новых зрителей, задав практику их экспоненциального прироста на ближайшие четыре десятилетия. Безусловно, картина содействовала взрывоподобному, динамичному росту моды на Саймона и Гарфанкля. Арт так описывает эту поездку в лифте на самую вершину:
— Я помню, как пережил этот период, как представлял себе уровень нашей популярности в народе, и вдруг он начал неудержимо расти. «Звучанье тишины» стало нашим первым хитом в конце 1965-го. Вскоре у нас появился менеджер Морт Льюис, и мы принялись гастролировать по колледжам. Так что в течение 1966-го мы разъезжали со своими хит-синглами второй и третьей очереди. Потом в конце 1966-го мы выпустили альбом «Петрушка, шалфей, розмарин и чабрец», который, как и у Битлов, был одним из «более художественных». Так что, подобно Битлам, мы расширили понимание того, чем может быть пластинка, этим-то и волновали людей Саймон с Гарфанклем. Я помню чувство, которое сообщала нам определенная серьезность взаимоотношения с публикой. Мы не могли просто штамповать поп-синглы, мы могли делать альбомы с концептуальными [идеями]. Мы приступили к созданию богатых во всех отношениях альбомов и отправились в турне.
А потом в 1967-ом вышел фильм Майка Николза «Выпускник» с Дастином Хоффманом и «Звучаньем тишины», «Ярмаркой в Скарборо / Кантикой», который буквально удвоил нашу популярность. Это я почувствовал.
Но произошло еще кое-что. А именно: была установлена дата одномоментного начала публичной продажи саундтрэка к кинофильму и долгожданного альбома совершенно нового материала Саймона и Гарфанкля.
Как обычно, тут были напряги и расхождения во взглядах. Клайв Дэйвис закупил для Коламбиа права на выпуск саундтрэка, думая, что он будет содержать изрядное количество новых песен Саймона и Гарфанкля. Когда обнаружилось, что это не так, он остался с парой припевчиков от «Миссис Робинсон» и пригоршней ранее выпущенных песен. После просмотра фильма Дэйвис решил, что мог бы дополнить саундтрэк полу-сатирической музыкой, написанной для фильма Дэйвидом Грузином. Лагерь Саймона и Гарфанкля был ошеломлен этой идеей. Все свое внимание они уделяли доделке «Подпорок для книг» и посвящали всю свою энергию достижению будущего успеха. Но Дэйвис пообещал выпустить эти записи в тандеме, и что результирующая синергия стимулирует продажи обоих составных частей. Арт и Пол нехотя согласились и вернулись к работе над их «другими» проектами 1968 года.
1968
Художественные усилия не становятся успешными в вакууме. Они сражаются со всем тем, что не дает осуществиться любому виду культурного, политического или социального переворота. Супер-фильмы, театральные постановки, книги, телешоу и музыкальные записи очень часто (умышленно или нет) выводят наружу те подводные течения, что подспудно бурлят в любой данный момент человеческой истории. А как еще объяснить феноменальный успех «Выпускника» или касательно самих «Подпорок для книг»?
Работа над «Подпорками» наконец-то подошла к концу. После того, как Джон Саймон покинул Коламбиа рекордз в конце 1967-го, стало ясно, что Пол, Арт и Рой Хэйли смогут самостоятельно скомпоновать конечный продукт. Первого февраля была записана «Америка». Второго февраля была записана окончательная версия «Миссис Робинсон». И, наконец, 8-го марта были записаны «Старые друзья» и всё завершающая главная тема альбома.
По ряду причин «Подпорки» невозможно отделить от вызвавших сильнейшее волнение событий 1968 года. На первом месте, конечно, стоит тот факт, что альбом поступил в продажу3 апреля 1968 года, буквально за день до повергшего в ступор убийства в Мемфисе, штат Теннеси, преподобного доктора Мартина Лютера Кинга. Это совпадение уже само по себе притягивало внимание к главным темам, и, в некоторых случаях, к актуальным песням и стихам «Подпорок»: «Я болен, разбит, не пойму отчего»; «Куда ушел Джо ДиМаджио? Брошенная нация грустит»; «О, милость Божья! Мне укрыться негде!»; «Должно быть,… этой фотографии… немало лет.- Что мне осталось? – Лишь хранить воспоминанья». И к скольким же событиям 1968 года могли бы быть обращены те настроения? Выбирайте сами:
Захват корабля ВМФ США «Пуэбло» северными корейцами.
Сенатор Юджин МакКартни («Лысая дружина – поддержим Джина!») стал кандидатом в президенты от Демократической партии.
В День Св.Патрика сенатор Роберт Ф.Кеннеди стартовал в гонке за президентское кресло.
Президент Линдон Джонсон ошеломил всех заявлением о своем отказе от претензий на следующий срок.
Расовые волнения и демонстрации в университетах прокатились по всей стране.
Бессмысленное убийство сенатора Роберта Кеннеди в июне (в тот день «Миссис Робинсон» стала синглом Номер Один в Америке).
Августовские антивоенные акции протеста; во время съезда Демократов в Чикаго полиция развязывает себе руки.
Избрание в ноябре Ричарда М.Никсона президентом.
Для многих, кто пережил эти события наяву, «Подпорки» оказались по-своему успокоительным средством – безопасным покровом, дабы закутаться, когда местные, национальные либо международные новости достают до печенок. И содержавшаяся в них музыка, казалась какой-то хамелеоновской, в том смысле, что большинство оптимистичных песен могли отвлечь вас от царящего в мире хаоса, тогда как более серьезные трэки идеально соответствовали трезвым, задумчивым и рефлексивным эмоциям, которые вы тоже неизбежно испытывали. Спустя четыре десятилетия этот диск все еще может пробудить те мощные эмоции во многих, включая меня, кто рассматривает данную вещь как исключительную работу, как один из величайших, когда либо созданных поп-музыкальных альбомов.
Настало время «послушать» «Подпорки».